Кирилл Казанцев - Последняя обойма

- Я хотел посмотреть.

- Что именно? - В милиционере было примерно метр восемьдесят. На поясе у него висела дубинка, наручники и кобура с

пистолетом. Серьезный парень.

- Почем покупают акции...

- Какие именно вас интересуют? - это уже спрашивал молодой парень в идеально белой сорочке с короткими рукавами.

Узкий черный галстук. Запечатанная в пластик визитка на нагрудном кармане.

- Все, - сказал я, радостно улыбаясь. - Все акции...

Клерк удивленно поднял брови, но ничего не сказал. Я притворился, что у меня судороги, и задергал головой направо-

налево, стараясь охватить взглядом вестибюль и часть начинавшихся отсюда коридоров. Каждый коридор отделялся от

вестибюля стальной решетчатой дверью. Под потолком висели видеокамеры.

- Держите, - услышал я.

- Что? - Я еще раз дернул головой, вернув ее в первоначальное состояние и встретился глазами с клерком.

- Вот, держите, - повторил он. - Это наш прайс-лист. Здесь указаны цены по всем видам акций, которые мы покупаем.

- Отлично, - радостно воскликнул я и стал запихивать лист плотной глянцевой бумаги в карман. Клерк внимательно

наблюдал за моими действиями. Когда прайс-лист наконец исчез, изрядно помятый и сложенный вчетверо, юноша в белой

сорочке вежливо осведомился:

- А сегодня у вас нет ничего на продажу?

- Нет, я просто хотел узнать цены, - забубнил я, но милиционер уже шел в мою сторону, подчиняясь знаку клерка.

- Проводите товарища к выходу, - попросил клерк.

- И то верно, - пробормотал я. - Пойду, пожалуй...

- Сюда, - жестко сказал милиционер и коснулся меня кончиками пальцев, направляя в нужную сторону. Я повиновался.

- Когда решитесь что-то продавать, милости просим, - напутствовал меня клерк.

- Хорошо! - на ходу я обернулся и замахал ему рукой как старому доброму знакомому. Клерк чуть улыбнулся уголками

губ. - А когда у вас обеденный перерыв? - выкрикнул я от самых дверей, не замедляя при этом своего движения: охранник

по-прежнему касался меня лишь кончиками пальцев, но впечатление было таким, будто меня толкал в спину маневровый

электровоз.

- У нас нет обеденного перерыва, - сказал клерк.

- Что? - Удивление, застывшее в моих глазах, показалось милиционеру странным, и он поторопился выставить меня за

дверь. Последним, что врезалось мне в память из увиденного в «Европе-Инвест», был объектив видеокамеры, обращенный в

мою сторону.

Будто удав, свесившийся с верхушки дерева, пытался заглянуть мне в зрачки.

Двери захлопнулись, капли дождя застучали по голове и плечам, радуясь новой встрече.

Я не торопился садиться в машину. Я посмотрел на таблички, украшавшие стены здания по обе стороны от дверей.

«Европа-Инвест. Финансово-инвестиционная компания. Часы работы: 9.00 - 19.00. Без перерыва. Без выходных дней».

- Сидоров, - тихо сказал я, хотя не было никакой надежды, что Сидоров меня услышит. - Тебя крепко дурят. Не знаю, с

кем ты там сдружился, но только этот тип тебя дурит. Беги от него. Бросай это дело. Пока не поздно...

Как и следовало ожидать, Сидоров не отозвался.

А когда я приехал домой, сел в кресло, поставил на колени телефонный аппарат и принялся названивать то в автосервис,

то в сидоровскую квартиру, то в квартиру его бывшей жены, то в квартиру его нынешней подруги - в ответ получал или

долгие гудки. Или - «его здесь нет». Или - «не знаю, где он может быть».

Я понял, что слова Макса - «он же не навсегда исчез» - могли оказаться слишком оптимистичным прогнозом.

Я отнес телефонный аппарат на кухню. Пил крепкий чай, ел наскоро сделанные бутерброды и смотрел на телефон. А тот

молчал.

Он зазвонил в тот момент, когда я меньше всего этого ожидал.

Глава 8

Это было уже глубокой ночью. Я сидел в кресле, тупо уставившись в экран телевизора. Моя правая ладонь лежала на

телефонном аппарате, словно это могло сделать меня более чувствительным, словно телефонные кабели могли стать моими

нервами, пронизавшими весь Город и напрягшимися сейчас в ожидании Сидорова. Любого знака, любого звука, любого

сигнала с его стороны.

Постепенно я стал проваливаться в дремоту, и кресло будто потеряло твердость деревянного каркаса, позволив мне все

глубже и глубже погрузиться спиной в обивку, скрыться в темной глубокой норе, как в пасти огромного животного,

притаившегося за креслом...

И когда тишину разорвал телефонный звонок, я вздрогнул, словно меня тряхнул электрический разряд, словно я ощутил