Владимир Удод - Статист

— Ты чего припёрся ко мне? — пробурчал он недовольно. — Мы что, горим?

— Рома, открой глаза! — в самое ухо крикнул Кулибин.

Роман ещё сильнее зажмурился, зажал ладонями уши и простонал:

— Господи-и-и! Петрович, тебе бы в гестапо работать. Там такие кадры в цене. Чего тебе от меня надо? Скажи, только тихонько, пожалей мой мозг.

— У меня к тебе один вопрос, — хозяин квартиры пытался сдерживать себя изо всех сил. — Вернее, два. Но второй понадобится после первого. Ответь, кого мы вчера поминали?

Роман усилием воли заставил себя открыть глаза, обвёл комнату мутным взглядом, потянулся, и тут его осенила догадка:

— А-а, это я к тебе припёрся. Ну, извини! Плохо помню концовку нашего застолья. Что ты говоришь? Мы кого-то поминали?

— Кого мы поминали? — Петрович снова начал выходить из себя. Таким его Роман ещё не видел.

— А ты что, тоже перебрал, как и я, и ни хрена не помнишь?

— Быстро говори, кого поминали! — сердито крикнул Кулибин. — С тобой точно крыша поедет.

— Да ладно, Петрович, что ты так распсиховался? Люську мою мы поминали.

Хозяин подскочил к компьютеру и с такой силой ткнул пальцем в монитор, что тот едва не опрокинулся. Переходя на истерический фальцет, он заорал:

— Тогда кто это вот уже пять минут барабанит в твою дверь?

Беглого взгляда на экран хватило, чтобы в не совсем чётком изображении с камеры наблюдения Криницын без труда мог узнать свою бывшую супругу. Это была она, его Людмила, живая и невредимая. Остатки хмеля и сна выветрились мгновенно. Роман как заворожённый впился глазами в монитор. Людмила уже перестала стучать, просто стояла в какой-то нерешительной задумчивости. Затем резко развернулась и быстро пошла вниз.

Роман сорвался с места и как был — босой, в мятых джинсах и расстегнутой рубашке, — так и бросился за женщиной, словно боялся упустить ускользающий мираж. Перескакивая через несколько ступенек, он смог догнать её на лестничной площадке первого этажа.

— Люда! — окликнул он бывшую супругу, всё ещё опасаясь, что вот сейчас она обернётся — и он сойдёт с ума из-за чудовищной ошибки.

Но ошибки не произошло. Женщина вздрогнула, остановилась и повернула голову. Криницын, окончательно убедившись в том, что перед ним действительно бывшая супруга, обессиленно опустился на ступеньку и удовлетворённо прошептал:

— Это ты. Теперь вижу, что ты.

Людмила подошла к нему и, окинув бывшего супруга с ног до головы скептическим взглядом, с лёгким упрёком произнесла:

— Ну и видок у тебя, Криницын.

Роман, посмотрев на свои босые ступни, попытался скрыть смущение под шуткой:

— Ты быстро ходишь. Боялся — не догоню.

— Так и будешь сидеть на холодной ступеньке или пригласишь к себе?

Криницын быстро поднялся и радостно воскликнул:

— Ну конечно! Пойдём скорее! Нам нужно о многом поговорить.

— Затем и пришла, — улыбнулась Людмила и последовала за повеселевшим Романом.

Войдя в квартиру, она решительным жестом пресекла попытку бывшего мужа обнять её и строго сказала:

— Нет-нет! Сначала почисти зубы, прими душ и вообще приведи себя в порядок.

— Хорошо! — охотно согласился Криницын. — Проходи в комнату, посиди на диване. Через пять минут я буду как огурчик.

Ждать Людмиле долго не пришлось. Немного погремев чем-то в ванной комнате и пошумев водой, Роман в неглиже вбежал в комнату и стал копаться в шкафу в поисках чистой одежды. Людмила с удивлением посмотрела на него и воскликнула:

— Эй, юноша! А вас не смущает, что в помещении присутствует дама?

— Неа! — надевая нижнее бельё, весело ответил Криницын. — Ничего нового эта дама не увидела.

— Да вы, юноша, хам!

— Ещё какой! — он извлёк из шкафа ослепительно белую рубашку и, показывая её женщине, спросил: — Эта пойдёт?

— Ты же знаешь мой вкус, зачем спрашиваешь?

— Хочу сделать тебе приятное. Помнишь, как ты заставляла меня носить белые рубашки и белые брюки, а я упирался? Мне тогда форму носить было приятнее.

— Что-то поменялось с того времени?

— Многое.

— Уж не юная ли соседка сумела на тебя повлиять? Я в этом плане не сильно преуспела.

Застёгивая молнию на белых брюках, Роман ответил:

— Нет, Жанна тут не причём. Современным девушкам плевать на то, как одеваются мужчины.

— Намекаешь, что я постарела?

— Ни на что я не намекаю. Лучше обрати внимание: эти брюки ты купила мне десять лет назад, а я в них спокойно влезаю. Стараюсь держать форму.

— Вчера ты тоже работал над поддержанием формы?