Александр Тамоников - Даманский. Огненные берега

Да какого черта — все заранее было спланировано! Не для того хунвейбины сюда вылезли, чтобы просто так убраться! По сигналу толпа пошла вперед, лейтенанту Морошко перепало скользящим ударом, он схватился за ухо. Его солдаты ломаной шеренгой начали движение, приготовили приклады к бою. Разгорелась мощная драка — дикая и беспощадная! Мельтешили кулаки, взлетали приклады, орали люди. Морошко недолгое время пытался обуздать людей, но эту стихию уже нельзя было остановить! Он покатился кому-то под ноги. Китаец потерял равновесие, треснулся носом об лед, а в следующую секунду офицер уже пинал его ногами.

— Ну, что, бойцы, вперед! — ахнул Павел. — Разомнемся, покажем, как надо!

Десять человек кинулись вниз по извилистым тропкам, высыпали на лед. Рядового Черемшина закружило, как балерину, но он справился с ситуацией, засеменил дальше.

— Быстрее, мужики, не успеем! — кричал Филипчук. — Товарищ лейтенант, подгоните их!

— Вот так, без инструктажа и касок! — хохотал сержант Сычев, до армии окончивший строительно-монтажный техникум и успевший поработать мастером на стройке.

Доказывать начальству было некогда, да и глупо. Своих же бьют! Бойцы бежали на выручку второму взводу. Тот отступал под натиском превосходящей толпы.

Ребята умели драться — рослые, накачанные, но преимущество противника было налицо — их давили числом. На каждого солдата набрасывались по двое-трое. Другие обходили сзади.

Потасовка была отчаянной. Морошко снова получил по голове, крикнул, чтобы отходили. Помощь пришла своевременно. Морошко защищался двумя руками, пятился. Пистолет он так и не вытащил, да и правильно. На него наскочили два скалящихся молодчика, орали, наносили удары. Пятился ефрейтор, вяло отбиваясь, кровь капала с губы. Другой отходил, пошатываясь, держался за живот.

Десять человек в светлых полушубках с ходу врубились в толпу. Дикий ор воцарился над скованными льдом водами. Китайцы, недовольно крича, стали пятиться. Но сзади на них напирали другие. Получилась куча-мала.

На Павла набросился молодой китаец в треухе. Выпала из его кармана красная книжица, раскрылась, «рассыпав» мудрые изречения. Он сам же и наступил на собственное чтиво, впал в замешательство. Павел оттолкнул его, стал пробиваться к командиру второго взвода, оказавшемуся в трудной ситуации. Кулаками приходилось молотить налево и направо. Бросился наперерез невысокий китаец с глазами-щелочками. Руки в перчатках, кривая улыбочка до уха. Сделал обманное движение — Котов повелся, кулак пропорол пустоту, и в тот же миг лейтенант получил затрещину. В голове забренчало, как в старой бабушкиной шкатулке. Сознание осталось на месте, жар ударил в голову. Ну, ты нарвался, гаденыш! Павел отбил левой рукой очередной удар, а правой двинул так, что хрящ захрустел в суставе. Кулак пробил толстый бушлат, погрузился в живот противника. У китайца перехватило дыхание, глаза полезли из орбит. Он закашлялся, согнулся, жалобно завыл. Но жалости не было. Павел добавил по зубам, хорошо что рука в перчатке, не так больно. Противник повалился, его начали топтать свои же.

Бабаев месил крупного китайца в телогрейке. Фантазии у бойца хватало: сначала пробил солнечное сплетение, а когда противника согнуло, натянул ворот фуфайки ему на голову. Бить после этого было легче. Создавалось впечатление, что для Бабаева важнее процесс, а не результат.

Как-то стихийно образовался ударный клин — несколько бойцов, молотя прикладами, рассекли толпу. Китайцы отваливались с разбитыми лицами. Автоматчиков на флангах поддерживали товарищи, не давали противнику зайти сзади.

— Получайте, суки! — орал ефрейтор Терехов. — Будет вам ледовое побоище!

Пробиться к Морошко оказалось непрос-то — он находился в самой гуще. Шапку лейтенант не потерял, на глаза из-под нее сочилась кровь. Он неуверенно держался на ногах, пытался отбиваться, но руки слабели.

Павел поддал кому-то в бок, другого пнул по коленной чашечке. Подхватил лейтенанта под мышки, потащил назад. Дикий вопль откуда-то сбоку, он не успел среагировать, да и не потребовалось. Раскрасневшийся боец из взвода Морошко долбанул лихача в висок прикладом, и тот покатился по льду, делая впечатляющие кувырки.

— Спасибо, — пробормотал Павел.

— Зачет автоматом, товарищ лейтенант? — засмеялся пограничник, видимо, тоже бывший студент.

Вот именно — автоматом. Павел вытащил избитого офицера из гущи борьбы, оставил на льду, кинулся обратно.