Дмитрий Красько - Отпущение грехов

К счастью, он к этому не особо стремился. Был слишком занят – корпел над бумажкой.

– Машину в прокате взял? – поинтересовался между делом.

– Да, – кивнул я. – В нем самом.

– На три дня? – он сверился с квитанцией. – Значит, в наш город мимоходом, мимолетом? Ненадолго?

– Да, – снова согласился я.

– А с какой целью? На гастроли?

– Я не артист, – я сыграл в идиота. – У меня здесь особое поручение.

– Чего? – удивился он.

Я и сам понял, что сморозил глупость, но исправлять ошибку было уже поздно. Да и подозрительность его, начни я придумывать что-нибудь новое, только усилилась бы. Этакая профессиональная черта: если проверяемый заикается, значит, имеет на душе какое-то черное пятно. Которое лежит и ждет, когда его раскопает какой-нибудь особо дотошный блюститель порядка. Поэтому я поведал ему кусочек правды, ввергнув гаишника в легкий шок:

– От нашего ФСБ – вашему ФСБ. Что-то вроде курьера.

– Ага, – закивал он, собирая документы в кучу и складывая их в планшетку. – ФСБ, значит. А покажи мне, будь добр, что у тебя в багажнике.

Вот и приплыли. Вряд ли он остановится на багажнике. Доберется и до пистолетов с винтовкой, и тогда мне небо с овчинку покажется. А придумывать что-либо для предотвращения этой неизбежности было уже поздно. Зря я про ФСБ ляпнул. Чертов шок! Теперь точно влип.

И понимал это прекрасно. А потому, не тратя времени на пререкания (старая хохма «раньше сядешь – раньше выйдешь» вдруг приобрела для меня буквальное значение) спокойно прошел к «Волге» и заглянул в кабину.

Ключ зажигания торчал в замке, и я понял, что для меня еще не все потеряно. Отнюдь. Дернув рычаг, открывающий багажник, я высунулся наружу и сказал гаишнику, нырнувшему туда буквально с головой:

– Я, по-честному, и сам не знаю, что там. Как взял машину в прокате, так и не открывал его.

– Сиди, – отмахнулся тот.

Я последовал его совету и целиком забрался в салон. Внимания на это никто не обратил. Мною занимался только один, но он сейчас торчал задницей из багажника. Второй гаишник выпытывал что-то у хозяина «Мазды», и оба были так поглощены беседой, что я для них перестал существовать. Других представителей власти на обозримом пространстве не было видно. Бригада, прибывшая первой, поработала рулеткой, сделала необходимые замеры на асфальте и убралась восвояси с четверть часа назад. Страховые комиссары привычно изображали свистящих раков на горе и к месту происшествия не торопились.

Так что передо мной открывалось необозримое поле деятельности. Правда, при этом оно было на редкость узким. Но оно было. И я повернул ключ зажигания.

– Эй! – заорал гаишник, выскользнув из-под крышки багажника. – Заглуши двигатель!

– Пошел ты! – сказал я, правда, одними губами. Двигатель завелся сразу, и это внушало надежду на общий успех. Впрочем, я сразу был уверен, что до умопомрачения щелкать ключом в замке не придется: промасленный парень в «Ангаре» показался достаточно подкованным. По крайней мере, для того, чтобы находящиеся под его началом техсредства не подводили своих многочисленных временных владельцев. И я не ошибся.

«Волга» рванула с места с таким треском, что «Мазда Фамилия» сдохла бы от зависти, кабы могла. Но она не могла, а потому осталась в живых. Ну и фиг с ней.

Резко вписавшись в поворот, я взял курс на какие-то закоулки, с невыразимым злорадством наблюдая в зеркальце заднего обзора за растерянными ментами. Да и хозяин «Мазды» выглядел не лучше. Только спустя секунд десять гаишник, ковырявшийся в багажнике «Волги», стал лапать себя за ляжку, на которой болталась кобура (надо думать, с пистолетом), а его рот при этом как-то странно и даже страшно кривился. Наверное, изрыгал проклятия в адрес меня и вообще всех гостей этого прекрасного города.

Но десять секунд – это много. К тому же кобура никак не хотела открываться, пистолет – выниматься, а жизнь – улыбаться. Так что я уже свернул за угол, а он все дергал непокорную кобуру, пытаясь достать оружие. Я уходил, и уходил безвозвратно. Они, конечно, могли похвастаться тем, что знали номер сбежавшей машины, но больше им похвастаться было нечем. Места проживания не знали, и не знали имени, под которым я остановился в «Сибири». Это уже был огромный плюс в мою пользу. Хотя бы в смысле выигрыша во времени.

Сколько часов потребуется, чтобы найти Ружина и поведать ему историю, в которую умудрился вляпаться, сколько потребуется ему, чтобы связаться с шишками из Конторы, сколько раз минутная стрелка покроет циферблат, пока ФСБ убедит гаишников, что меня отлавливать вовсе не следует – все это были составляющие одного большого вопроса времени. Но я, тем не менее, создал себе хороший задел.