Александр Соловьёв - Ветви Ихуа

— Ты еще не выбрал, — сказал человек.

Что он должен был выбрать?

Сигурд исподлобья глядел на незнакомца, невозможно оторвать взгляда от его глаз: чернота их лучилась сверхъестественным разумом.

Абсолютно черные! В них ни тени того, что зовется сомнением, что вносит в черты лица неуверенность и неопределенность. Глаза человека на троне — как некая округлившаяся ясность, как плато гигантской горы, на поверхности которой ни ветерка.

Это не прана… Человек на троне реальнее, чем просто видение.

Сигурд тяжело дышал, он был потрясен, растерян, перед ним — могучее внеземное существо, враг номер один, убийца и создатель в одном лице.

Невидимая сила жмет к полу.

— Пусти… — хрипит Сигурд.

— Нет, — человек на троне невозмутим, — так будет проще говорить.

— Не о чем… Проклятая прана… она…

Незнакомец качает головой.

— У тебя много вопросов. Можешь задать два.

Нет! Кто он, этот человек? Я не искал его? Кто бы он ни был, этот разнаряженый царь-повелитель, — что он себе возомнил? Борись с ним, не поддавайся…

— Спрашивай — отвечу, — говорит человек на троне.

В голове рождается шум — постепенно, как ливень по верхушкам крон.

«Только два вопроса? Неправильно… Должно быть три… или, по логике, один… почему два?..»

— Торопись, время ограничено, — говорит человек на троне. — Помни, что тебе предстоит делать выбор.

Туман, искры, световые волны — все движется, колеблется, вибрирует. Странный серебристый человек тоже движется: он на месте и одновременно везде.

«Надо отвлечь его внимание… — соображает Сигурд. — А потом сразу в скачок… И почему только два вопроса? Должно быть, у них там другая метрика…»

Он сбит с толку. Мысли путаются. Это реальность или что-то другое? Что-то другое… Снова искры…

Кажется, надо придумать вопрос. Можно спросить о чем угодно. Например, о том, куда идти. А зачем вообще куда-нибудь идти? Может, стоит узнать, сколько осталось жить? Бессмыслица…

Прана… чаще всего, вводя в грезы, она проясняла ум, но на этот раз в голове клубился туман.

Вдруг мелькнула мысль, показавшаяся здравой.

— Э-э… у меня один вопрос… насчет нашего происхождения… откуда мы взялись? Обезьяны ведь ни при чем, да?.. или там дельфины… Это ты нас сделал, правда?

Тьфу! Элементарщина… Можно было спросить о чем-нибудь другом, более важном, сделать это хитрее, чтобы ответ человека на троне получился ёмким, многозначным…

Но как же он давит… Кости вот-вот затрещат. Когда он отпустит?

Шар, висевший над его плечом, неожиданно еще больше потускнел, двинулся с места, поплыл по воздуху. Человек на троне проследил за ним взглядом, шевельнул посохом. Описав размашистый круг, шар вернулся обратно, вновь засиял.

Магия… Ворожба… Ритуал… Человек на троне — колдун… бог… Сигурд вперился взглядом в шар, гадая над тайным смыслом происшедшего. Голова шла кругом, шар ускользал…

Нет, полет шара не имеет отношения к разговору, он сообщает своему хозяину о чем-то другом, он отражает процессы, что творятся в эту минуту в далеких мирах. Неясно, что подтолкнуло Сигурда к пониманию этого, но в том, что все именно так, он не сомневался.

Какие они — масштабы космического пространства, загадочные миры, что во власти этого человека?

Сердце выскакивает из груди… Человек на троне вибрирует.

— В сущности, да. Вы все — мои дети. На обновленное место привожу новый народ. Миллионы. Могу создать прямо здесь. Проще, выгоднее доставлять готовыми.

Он говорил как-то странно, скупо, и не сказал ничего нового. Табитта, Гахраманов, милиционер Коля — всех их породил он: и так было ясно. Это ничего не меняет… Надо спросить о чем-то важном…

Волнение понемногу отступало. Сигурд стал всматриваться в лицо человека на троне: почему-то он его до сих пор толком не разглядел? Надо непременно его запомнить. Лицо типичное, слишком обыкновенное, даже какое-то усредненное: стандартный нос, стандартные скулы… Если бы не огромные черные глаза, отведи взгляд — и оно тут же забудется.

А это еще что? — Сигурд заметил крошечного пузатого карлика, сидевшего у человека на колене. Что за мерзейшая тварь? Он чуть было не спросил, кто это, но вовремя сообразил, что это будет расценено как второй вопрос.

Карлик был не больше ладони, очень полный, чуть приплюснутый сверху, с выпученными неподвижными глазами, надутыми щеками. Походил он скорее на игрушку, чем на существо. И все же он был живым: видно было, как при дыхании вздымалась его маленькая грудная клетка.