Александр Соловьёв - Ветви Ихуа

Да хватит анализироать!

Сигурд шагнул в холл. В гостиной пусто, дверь в спальню Поля закрыта: из-за нее слышен приглушенный, затейливый бой крошечных барабанчиков.

Даже с Полем — и с тем не заводил серьезных разговоров, подставлять не хотел, ну и Поль вроде не провоцировал… (А все-таки глаза-то его порой выдавали, Поля… И еще однажды он сказал: «Иллюзия справедливости и справедливость — не одно и то же». Впрочем, какое дело до него?)

«Проклятье! О чем думаю? Надо срочно туда!» — Сигурд шагнул к двери в коридор. Он не сомневался в том, что люди Куртца или Яглома наблюдали его встречу с психологом Грэгом, слышали все его откровения. Пусть думают, что хотят. Надо сбросить пар. Потом можно будет что-нибудь придумать. Не сейчас… С дороги, Зубров!

Вперед! — Сигурд выскочил в коридор.

Теперь — вверх? Нет, он знает, чем это закончится: ведь там, вверху, небо.

Для начала надо вниз — с уровня «А» на «Б»! Разве это против правил? Подумаешь, решил заглянуть в лабораторию к Густаву с Мариком. Бред, конечно, до сих пор ни разу в свободное время туда не ходил… По вечерам либо спал, либо таскал тяжести в зале…

Бежать, разрушать…

Стараясь сдерживать шаг, он пошел по коридору, нервно насвистывая «Гимн Федерации». Думал о камерах наблюдения. Их не видно, но, наверняка, они повсюду. Пускай. Если его видят, пожалуй, первая мысль: бигем собрался в тренажерный зал. Но стоит покинуть уровень, тут же поднимут шум…

Мышцы цепенеют, нужна разрядка…

А может и впрямь — в зал? И — до седьмого пота, как насоветовал Лепа. Авось пыл поутихнет? Железо, тяжесть… сломать… смять…

Нет! Не то… мало… нужен глоток свежего воздуха, нужно что-то узнать, решить… нужен конфликт. Надо нарваться.

Все терзает, все раздражает: психолог, танки, Поалей, прана… В голове — беспорядок. Как тогда, в Алгирске, в школе… Нет, в сто раз хуже. Здесь — точно хуже! В городе он не знал, что его дурачили, не подозревал… А тут он каждой порой тела чувствует: он на крючке, в их руках — обе половины его мозга.

Там, в городе, на заднем плане стояли бесстрастные отблескивающие металлом терракотеры, здесь — ухмыляющиеся красные рожи старших офицеров. Только идиот скажет на его месте, что все идет по плану.

Он проскользнул мимо тренажерного зала, свернул на лестницу.

Личная война? Все это уловки твоего больного ума, Сигурд. Хитри — не хитри, всегда найдутся те, кто тебя переиграет. Что ты тут делаешь, кретин? Вали отсюда! Удирай!.. Нет, жди! терпи! Проклятье! Зачем они тебя так глубоко упрятали? Что за вопрос? Ты знаешь ответ! Ну где же эта долбаная капсула?

Впервые за последние месяцы он по-настоящему, до боли, пожалел о той ясности разума, которой обладал, живя на Шедаре. Ненависть ко всему, азарт охоты, кайф от жратвы — вот три столпа, на которых зиждилось мироздание, и это был самый устойчивый фундамент!

«Нет, нет! Потерпи, дождись первого июня, есть еще время изменить план, все как следует обдумать…» — снова подал голос Зубров, но Сигурд уже мчался по ступеням — он не собирался ничего обдумывать.

Легкий полускачок… Ноги — тугие пружины…

Перемахивая через пять-шесть ступеней, он мчал вниз, на семнадцатый уровень, в незнакомую еще лабораторию Тагера.

Пора с праной кончать. Раз и навсегда! Надо найти биологов. Пусть объяснят, как от нее избавиться. Отличная идея! Сначала он все о ней узнает. И те несчастные бедолаги… надо обязательно их увидеть. Как мог ты жрать эту дрянь, людоед, не глянув даже на тех, из кого ее делают?

Дорога оказалась недолгой. По пути в самое пекло этого паршивого мира попался грузчик-бигем в серой тунике с большим металлическим ящиком, полным гаек. Сигурд узнал в нем Шоко, своего бывшего соседа по карантину: он отшатнулся к стене, глянул удивленно. Этажом ниже кто-то окрикнул Сигурда, но он не обернулся.

Капсула в кармане…

Он считал уровни: на входе в каждый висел номер. С одиннадцатого-А до семнадцатого уровней оказалось восемь.

Семнадцатый… Лаборатория Тагера — здесь.

Остановился на площадке, дыхание даже не сбилось. Сигурд прислушался. Сверху по лестнице кто-то быстро спускался, а в коридоре семнадцатого уровня было тихо: тишину нарушало только монотонное жужжание, оно доносилось из какого-то отдаленного помещения.

Тут Сигурд сделал то, чего никак от себя не ожидал: сунул руку в карман, достал две капсулы праны и тут же, не задумываясь, проглотил. «Глупо, — подумал. — Ужасно глупо».

Зачем? Для смелости, что ли? А чего бояться-то? Последствий? Каких? Даже если сюда прибежит вооруженный патруль, и солдаты нацелят ему в грудь стволы пневматических винтовок — что ж из того? Он либо опередит их, либо сдастся, либо будет ранен, либо умрет. И больше опасаться нечего.