Андрей Добрынин - Смерть говорит по-русски (Твой личный номер)

Фабрициус и Корсаков двое суток непрерывно наблюдали за территорией усадьбы и подступами к ней. За это время они передвинули свою позицию поближе к усадьбе, чтобы облегчить наблюдение в ночное время. Фабрициус, не отрываясь от телескопа, наносил на схему усадьбы посты, маршруты передвижения часовых, время смены караулов и прихода машин с различными грузами. Затем, когда в условленное время вся группа подтянулась к наблюдательному пункту, он провел инструктаж.

— Первыми выйдут Терлинк и Вьен. Заминируете дорогу, которая ведет из поместья в город, и затем вернетесь вот сюда, — Фабрициус ткнул толстым пальцем в схему. — Здесь местность позволяет устроить засаду и держать под контролем въезд на территорию усадьбы со стороны города. Ваша задача — отсечь огнем все подкрепления, которые могут подойти к противнику и одновременно уничтожить или хотя бы нейтрализовать посты у въезда. Двигаться будете вдоль русла реки: течение бурное, заглушает любой шум, а под береговым откосом охрана вас не заметит. Если онемеют ноги в воде, не паникуйте, от этого не умирают...

— Ага, только ревматизм заработаем на всю жизнь, — вставил Терлинк.

— Лучше заработать ревматизм, чем пулю в лоб. Мы выходим через полчаса после первой группы, проходим тоже по речному руслу, вот здесь поднимаемся по откосу, снимаем поочередно вот эти три поста и кратчайшим путем быстро продвигаемся к главному зданию усадьбы — Вахабудин ночует там, он приезжает со стороны города каждый день перед закатом. Проще всего было бы попросить Винса шлепнуть его издалека, но он въезжает на машине прямо в гараж под домом и уже из гаража поднимается к себе, так что его практически невозможно взять на мушку. К тому же мы имеем приказ не просто убрать Вахабудина, а при этом еще и навести побольше страху — перебить приближенных, спалить дом и все такое.

— Опять стрелять в женщин? — ядовито заметил Терлинк. — Слава богу, что это будет без меня.

— Ничего, старина, с этим мы и без тебя справимся. Приказ есть приказ, — парировал Байтлих,

почуяв камень в свой огород. Фабрициус сделал вид, будто не слышал перепалки, и продолжал:

— Как только сделаем дело, сразу отходим в горы. Сначала отходят Терлинк и Вьен, мы их при-крываем потом они останавливаются вот здесь и прикрывают нас. Главное — оторваться от противника и скрыться вот за этими скалами, тогда обстрел из долины для нас уже не страшен. Туда ведет что-то вроде тропы — пусть каждый заметит для себя ориентиры на местности, чтобы выйти точно на эту тропу. Иначе можно отбиться в темноте от своих или в лучшем случае переломать себе ноги.

— В таком деле неизвестно, что хуже, — сказал Терлинк. — Кому ты нужен в горах с переломанными ногами? Свои же пристрелят, вот и все.

— Правильно, — хладнокровно кивнул Фабрициус. — Так что рассмотрите хорошенько подходы к цели. И запомните: когда снимем посты и рванем к дому — не терять ни минуты. Если они успеют огнем из дома прижать нас к земле, то нам крышка: там на каждого из нас по десятку человек охраны.

— И в плен не сдашься — после того, что мы натворили в кишлаке Адам-хана, — добавил Терлинк. — Поэтому надо их сразу как следует ошарашить. Эти дикари от всякой неожиданности впадают в панику. Помню, в Африке...

— Здесь не Африка, Рене, — возразил Корсаков. — Здешний народ воюет из поколения в поколение и к неожиданностям успел привыкнуть. Так что надо постараться до последнего момента не поднимать шума.

— Совершенно верно, — подтвердил Фабрициус. — Имей мы артиллерийский дивизион, тогда другое дело, а так... Короче, до дома надо постараться добраться тихо. В доме действуем быстро: гранату в дверь, потом из автомата по всем углам, и пошел

дальше. Вопросы есть? Если нет, тогда вот так, по обратным скатам, двигаемся к месту спуска. Рене и Жак впереди.

К тому времени, когда стало смеркаться, группа успела спуститься в ущелье, пересечь реку вброд, подняться по обратному скату хребта и занять позицию на гребне над самой усадьбой. Фабрициус и Корсаков продолжали рассматривать усадьбу в бинокли ночного видения. Там все шло своим чередом, за исключением одного: кортеж Вахабудина, черный «Мерседес» и два джипа с охраной впереди и сзади, все еще не появился со стороны города.

— Что за черт! — пробормотал Фабрициус. — Я думал, что он не любит приезжать домой затемно. А днем нас тут запросто могут обнаружить. Неужели придется топать обратно в темноте?

Время шло, но дорога из города оставалась темной. Фабрициус, уже отправивший вперед Вьена и Терлинка, от волнения сопел все громче. Неожиданно из-за темной массы городских построек сверкнули огни фар, полосы света обшарили поля и легли на дорогу. Блестя стеклом, никелем и эмалью, кортеж из трех автомобилей неторопливо направлялся к усадьбе, выхватывая фарами из темноты купы деревьев в садах, насыпи вдоль оросительных каналов и придорожный бурьян. Фабрициус стиснул руку Корсакова и прохрипел: