Cassandra Claire - Draco Dormiens

ли?

Драко побледнел.

— Я…

— Профессор, — запротестовал Сириус.

Дамблдор не обратил на них внимания.

— Он учил тебя и другим вещам, — продолжал он также спокойно. — Видеть зло, когда

предлагают добро, игнорировать тех, кто ниже тебя по рождению и подлизываться к вышестоящим.

Ценить только сиюминутную наживу и удовлетворение своих интересов.

— Я никогда… — сказал Драко слабо. — Никогда нарочно…

— Я сказал, он учил тебя, — ответил Дамблдор. — Я не сказал, что ты научился. Я думаю, были и

другие преимущества для тебя в том, что ты был Гарри. Ты всегда думал о Гарри, как о человеке,

которому доброта и другие хорошие качества даются легко. Будучи же Гарри, ты мог следовать

своим лучшим побуждениям, которые, будучи в своем теле, ты упорно подавлял. Ты мог быть

хорошим. Храбрым. Героем. — Он посмотрел на Драко, очень внимательно, поверх очков. — Я

98

не говорю, что ты хотел, чтобы действие зелья продлилось, ни один обыкновенный волшебник

не мог бы этого сделать. Нет, просто ты использовал свою энергию, энергию Магида, чтобы оно

работало. И, как я понимаю, это был другой Магид, который снял с тебя это заклятие.

Драко таращился на Дамблдора с открытым ртом.

— Можно мне спросить, Профессор? — тихо произнесла Гермиона.

— Да, мисс Грейнджер?

— Если Драко и Гарри Магиды… почему у Гарри это никак не проявилось? И почему у Драко это

не проявлялось до сих пор?

— Эта черта не проявляется обычно до поздней юности. Это может произойти случайно, или под

влиянием некоторых стимулов.

— Каких, например? — с любопытством встрял Гарри. Он не был уверен абсолютно, но на секунду

ему показалось, что Дамблдор смутился.

— Сильных эмоций определенного вида, — сказал директор. — Опасность тоже действует.

Вообще-то, в давние времена, если ребенок-Магид не проявлял никаких особенных способностей до

восемнадцати лет, Министерство посылало его сражаться с драконом или еще каким-нибудь

монстром.

Гарри выглядел взволнованным.

— Я уже встречался с драконом, и все равно никаких признаков того, что я Магид, Профессор…

— Все в порядке, Гарри, — жизнерадостно сказал Дамблдор. — Мы дадим тебе два года сроку, а

потом скормим тебя Василиску.

Гарри глянул на Дамблдора. Он был уверен, что тот шутит. Так ведь?

— Я поговорю с вами обоими об этом позже, — объявил Дамблдор. — Я боюсь, что если мы

задержимся здесь еще, то у Мадам Помфрей найдутся сильные слова для меня.

Гермиона улыбнулась Драко, вставая.

— Я приду завтра.

Гарри положил меч на кровать Драко, где тот мог его достать, если захочет.

— Пока, Малфой.

— Есть ли шанс, Профессор, — спросил Гарри, когда они вышли из комнаты, — что мои

способности Магида появились из-за крови Годрика Гриффиндора?

— Старый Годрик Ворчливый, как мой партнер Николя Фламель называл его? — весело сказал

Дамблдор. — Я сомневаюсь, Гарри. Он не был Магидом. Вовсе нет. Великий воин — да. Очень

храбрый. Всегда кричал. Так он пугал своих врагов, понимаешь, своим военным кличем.

— А я думал, своим мужеством и блестящей тактикой.

— Нет, — ответил Дамблдор. — Это все его кличи, правда.

***

Сириус и Дамблдор направились к кабинету директора поговорить, а Гермиона и Гарри, оба

ужасно уставшие, медленно пошли к Гриффиндорской башне. Они остановились пред портретом, и

Гермиона повернулась к Гарри.

— Ты доволен, тем, что ты Магид?

— Конечно, — ответил Гарри. Он выглядел изможденным, под глазами были черные круги. — Уж

поверь мне.

Она посмотрела на него, и вдруг поняла, что в выражении его лица что-то изменилось. Она

не могла прочитать его — а ей всегда удавалось это раньше. Она думала, что знает все оттенки

эмоций на его лице, в голосе, но теперь… что бы он ни чувствовал, он скрывал это от нее.

— Гарри, о том, что произошло…

— Нет, — отрезал он.

Она остановилась.

— Что, нет?

— Нет, я не хочу говорить с тобой сейчас, — ровно сказал он.

— Но…

— Давай угадаю, — он повернулся к ней, таким злым она его еще не видела, — ты придумала чтото, что причинит мне еще больше боли. И не можешь подождать до завтра, потому что весело

99

смотреть на выражение моего лица.

Гермиона была в шоке.

— Гарри, прости…

— Я не хочу говорить об этом сейчас, — повторил он. — Я не знаю, почему ты напоминаешь мне

об этом. Может хочешь еще раз сказать, как я ранил тебя, как мое поведение разрушило все шансы с