Мария Сакрытина: Продам кота

– Давай, Вик, – прикладываясь прямо к кувшину, сказал король. – Я его держу, а ты убивай.

Я схватила диванную подушку.

– Ага. Ну что, Вить, за кота? А потом за «извини, так получилось»?

– Ви-и-ик. – Витька отступил к стене. – Ну правда же получилось…

Не знаю, есть ли у меня все еще друг, но пыль из подушки о Витьку я выбила знатно. И только потом дала себя увести.

– Ты не вернешься, – сказал Каламит на прощание. Для него это был не вопрос, но я все равно ответила:

– Нет.

Каламит кивнул.

– Наверное, это к лучшему. Все-таки есть в тебе, Вика, что-то… Не волшебное, но… странное. – Он пожал плечами, а потом неожиданно чмокнул меня в щеку. И, не отстраняясь, прошептал: – Я тебя не забуду.

Он не извинился – конечно, нет. Ни за Вильгельма, ни за ложь, ни за боль и страх. Но я и не ждала его извинений.

Только кивнула в ответ и, отвернувшись, пошла за Витькой.

Было грустно: Стивен и правда стал мне другом, а такой король Ночных земель напоминал его очень сильно. И до сих пор, вспоминая этот момент, у меня замирает сердце. Надеюсь, у Каламита все хорошо.

Оставшиеся дни я провела в Валенсии. Снова не путешествовала по ней, как хотела, и рецепты не учила: сидела у постели Вильгельма, ждала, когда он очнется, волновалась. Жером и врачи говорили, что принц вот-вот придет в себя, но время шло, а он все спал. Я боялась, что уйду, так и не попрощавшись. Это было бы…

Ладно.

И ведь почти ушла: Вильгельм проснулся на седьмой день моего пребывания в этом мире. Светало, я сама только-только проснулась и, боясь, что портал домой вот-вот откроется, прокралась в спальню принца (впрочем, по приказу принца Раймонда меня теперь пускали везде).

Вильгельм открыл глаза, посмотрел на меня. Нашел мою руку, сжал. Улыбнулся.

– Ты здесь.

Я заставила себя улыбнуться в ответ. Как только солнце поднимется, наверняка появится Витька, или… может, никто не появится, просто возникнет портал. Я же не знала, как это работает.

А Вильгельм не знал ничего. Он смотрел на меня так, как никто другой никогда не смотрел, улыбался. И сказал потом устало:

– Больше никуда не отпущу.

Я тяжело сглотнула и попыталась пошутить:

– Эгоист ты, котяра.

Он усмехнулся и чуть погодя сказал:

– А ты сломала мой подарок. Зачем?

Врачи были правы: его память еще путалась, и он пока не помнил, как я пришла за ним к Каламиту. Может, это и к лучшему.

Я усмехнулась:

– Сломала.

Действительно, заклинание развеялось, освободив бог знает скольких, кого заколдовал Вильгельм (а может, и никого – никогда не интересовалась, применял ли он свое изобретение или нет), и двоих моих невольных жертв: принцессу Стеллу и мага, слугу Каламита, того красноглазого зэка-метаморфа. Стелла, если верить Раймонду (единственному, кто разговаривал со мной в эти дни), рвала, метала и мечтала объявить войну Валенсии. И похоже, не шутила, потому что наследный принц подумывал подружиться с Ночными землями. Почему бы и не попробовать? Король был против, но я почти не сомневалась, что Раймонд отца уговорит. Тем более что Каламиту предложение наследника Валенсии, по слухам, весьма понравилось.

Хорошей новостью было и то, что воспроизвести злосчастное заклинание любви снова не смог бы даже Вильгельм. Уж не знаю почему – какие-то законы магии.

– В следующий раз просто подари мне букет лилий, – добавила я.

– Я утоплю тебя в цветах, – пообещал Вильгельм. – Вик, я еще немного… отдохну… Не уходи, хорошо? Мы с тобой… после… обязательно… поссоримся. Не сейчас. Я так устал… – пробормотал он.

Я сглотнула и улыбнулась – как могла искренне.

– Конечно.

По словам врачей, Вильгельм еще долго не придет в себя: Каламит совсем истощил его магическую энергию, а для волшебника это весьма болезненно, и оправиться потом трудно. Что ж, может, так и должно быть, думала я. Может, он решит, что я ему приснилась, и не будет очень скучать? Ведь еще некоторое время его воспоминания будут в беспорядке.

Тогда я все еще не верила, что эта влюбленность – навсегда.

Забудет, останется в этом мире, таком удобном для магов. Будет творить заклинания… Его место тут, рядом с семьей.

А я и так все забуду. Все будет хорошо…

Я думала, что поступаю правильно – ведь все закончилось, все счастливы и живы, разве нет? Но мне было больно уходить, очень больно.

И да, это был просто портал. Он да голос Витькиного наставника в голове: «Молодец, девочка, ты все-таки справилась».

Я не чувствовала себя молодцом. Я смотрела на спящего Вильгельма и с трудом сдерживала слезы.