Мария Сакрытина: Продам кота

Если только… Если я его не остановлю. Не… убью.

Я рывком отвернулась, и Каламит вздохнул свободнее, как будто ему тоже было тяжело смотреть мне в глаза. Потом осторожно поднял меня за плечи, заставил сесть на пол. И тихо сказал:

– Что ж… начнем.

– Не надо. – Этот дрожащий голосок, это я? – Пожалуйста… Не надо!

Каламит дернул уголком рта – той половиной лица, где у него были губы, – и решительно произнес:

– Надо. Я должен.

– Но зачем? – Я схватилась за этот вопрос, как утопающий за соломинку.

Каламит криво улыбнулся:

– Или я, или они. Увы, Вика, у меня не так много козырей, чтобы ими не пользоваться.

Как говорил Витька: «Или ты, или Каламит».

Король Ночных земель отвел взгляд, закрыл глаза. Грустно сказал:

– Прощай, Виктория.

И поднял руку – по ней побежали синие искры, превращаясь в молнии. Ток? Господи, да он же меня, как электрическим стулом, просто поджарит! Не надо… не хочу!!!

Всего мгновение осталось, чтобы решить: я или он.

Просто подумать, да, Вить?

Я чувствовала, как что-то загорелось на груди, запылало, и страх дал волю желанию: «Умр…» Осталось только открыть рот и сказать это. Ничего сложного. Давай, Вик, ты же не хочешь стать гриль, как курочка?

А потом мы встретились взглядами: Каламит, с занесенной, горящей рукой и я, у которой со рта готов был сорваться смертельный приказ.

Время будто остановилось (конечно, нет, просто мне так казалось). И в то долгое, жуткое мгновение вместо Каламита рядом сидел Стивен, балбес не меньше Витьки (тянет меня на таких друзей, да), смотрел недоуменно, будто удивлялся, неужели я его… смогу…

Вика, он предал тебя, использовал и убьет, но сначала до смерти запытает. Ты же знаешь, что так и будет. Давай, ты сильнее его – а выживает сильнейший. Скажи это, и все закончится. Подумаешь, смерть! Он же злодей – герои всегда убивают злодеев. Что делать, если в этой истории нет другого героя? Придется тебе. Давай, ты же все равно вернешься домой и все забудешь – как будто ничего и не было. Ну же!

Стивен удивленно смотрел в ответ, и где-то в глубине его глаз прятались страх и боль.

Ну!

Я открыла рот.

И мы с Каламитом выдохнули в унисон:

– Не могу.

Задыхаясь, я отвернулась. Губы тряслись, да и вся я дрожала, хотя в камере было совсем не холодно. Жар в груди, там, где висел невидимый Витькин амулет, умер. Я снова упала на пол, отвернувшись, дыша, как после марафона.

Все? Сейчас будет больно?

Но секунды шли, и ничего не менялось.

Наконец Каламит засмеялся, и я, вздрогнув, подняла на него взгляд. А?

Его рука, до этого сиявшая синим, словно ночной король ее к электричеству подключил, погасла. Только искры, шипя, сбегали от локтя к пальцам, и Каламит стряхивал их на пол. Солома тлела там, куда они падали.

– В тебе все-таки осталась какая-то магия? – отсмеявшись, спросил вдруг Каламит. – Да, Виктория? Твой друг Витториус, конечно, защитил тебя?

Я непроизвольно опустила взгляд. Каламит, наверное, проследил за ним и догадался, потому что тут же опять схватил меня за плечи.

– Это же…

И сорвал уже видимый амулет с моей шеи. Обычный кулон, кругляш янтаря на медной цепочке. Или что-то вроде. Совершенно некрасивый и вовсе не страшный. Этим правда можно убить?

Но я помнила, как горела, собираясь произнести приказ, – так что, конечно, можно. Сложно было в это поверить, глядя на обычную цепочку в руках изумленного Каламита. Разве амулетам не положено быть мистическими на вид? Рог единорога, коготь феникса или что-то вроде? Волшебное априори.

Каламит сжал цепочку в кулаке, и она рассыпалась оранжевыми искрами – они тоже упали на пол в многострадальную солому.

– Он был настроен, – тихо сказал Каламит. – Ты могла уничтожить меня одним желанием. Ты знала?

Я кивнула.

Каламит продолжал:

– Я собирался пытать тебя – почему ты меня не убила?

Я пожала плечами.

Но он все смотрел и молчал – ждал хоть какого-то ответа, так что пришлось, сбиваясь, объяснить:

– Я собиралась… Но не смогла. Я не умею убивать.

– Это легко, когда тебя собираются мучить, – усмехнулся Каламит. – Виктория, почему?

Я отвернулась. Отчего-то признаться было стыдно – хотя что в этом такого?

– Ты же был Стивеном, я думала, мы друзья. Я знаю, что это была игра, но… Ладно уж, начинай. Ну, п-п-пытай.

Каламит тихо засмеялся, снова заставив меня вздрогнуть.

– Я глупец, – тихо произнес он. – Магия! – И снова засмеялся, а потом сказал: – Не бойся, Вика. Я тоже не могу.