Мария Сакрытина: Разбуди меня

В каком-то из миров я слышала историю о спящей красавице. Заколдованная принцесса проспала, кажется, сто лет в замке, окружённом какой-то колючей гадостью… В итоге прекрасный принц продрался через тернии, поцелдовал принцессу… и жили они, как водится — долго и счастливо.

Поворачивая вычурную, покрытую позолотой, ручку, и толкая дверь, я думала, что сон — не такая уж плохая идея. Сказка умалчивает, надоедали ли принцессе балы, приезжие "женихи" или государственные дела. Помню только, что она сама уколола руку о веретено. Правда, человек, который рассказывал эту историю, уверял, что вретено нашлось по чистой случайности, и пальчик принцесса поранила тоже не специально. Я ещё тогда не поверила — невозможно во дворце сохранить тайну о заклятье.

И, кто знает, может принцесса просто воспользовалась моментом? Как и я сейчас. Только моим "аеретеном" станет человек, который клялся, что никогда не предаст — ни свою королеву, ни названную племянницу. Меня.

Дверь бесшумно открылась. Изящный кинжальчик с синеватым лезвием сам скользнул в руку, покинув ножны на поясе. Не скрываясь, молча, я вошла — как всегда.

Он сидел за столом и что-то писал. Как всегда. Сердце сжала тупая боль при виде длинных чёрных волос, с проблесками седины, так знакомо откинутых на левое плечо. Холёные руки, умело владеющие как пером, так и клинком, быстро-быстро метались по бумаге. В неярком свете единственной свечи лицо казалось невероятно усталым и бледным.

Я подошла к столу на расстояние локтя, когда он, наконец, меня заметил. Резко обернулся, в глазах мелькнуло недоверие, смешанное с ужасом. Я внимательно следила за его руками, но они даже не потянулись за лежащим тут же, на столе, кинжалом — точной копией моего.

— Сиренити?! — хриплый шёпот. Я подняла голову. Медленно, запоминая каждую черточку, осмотрела побледневшее лицо, глаза — запавшие, покрасневшие — но такие знакомые!

Этот человек заменил мне родителей. Этот человек поддерживал меня даже в те мгновения, когда остальные отворачивались. Этому человеку я доверяла.

А ещё, глядя в его чёрные, полные магии — как и у любого из нас! — глаза, я поняла, что идея со сном действительно замечательная.

— Сиренити? Ты?! Жива? — сколько в его голосе недоверия — и какого искусственного. Будто можно скрыть, как долго ты скрывался от меня, колдун!

Я улыбнулась — горькая усмешка. Не скрываясь, вскинула руку с кинжалом.

— Здравствуй, Тарвус.

Горячая, липкая кровь брызнула на лиф платья. А в голове почему-то звучали слова моего, теперь уже бывшего, советника.

— Спи малышка. Всё будет хорошо. Спи сладко. Пусть тебе приснятся красивые сны…

В небе расцветали огненные лилии. Они заслоняли звёзды и сыпались на землю яркими искрами. Красные, жёлтые и зелёные — цвета королевского дома Силестии. Сиренити замерла на крыльце, глядя в небо. Глубоко вдохнула пахнущий грозой воздух. Закусила губу.

Пора.

Весь дворец сиял, как огромная, пышущая жаром печь. Тысячи мелодий, соединившиеся в странную композицию сводили с ума. Но она давно научилась заглушать эти звуки. Заглушать — да, но как заставить замолчать — не знала. И, чем больше живых существ её окружало, тем громче становилась мелодия. Безумие. Да, именно безумие ждало её на людных праздниках — карнавалах, городских гуляниях, балах… А так хотелось тишины и покоя!

Сиренити тряхнула головой — и длинная тёмная прядь непослушных волос упала на грудь. Девушка поморщилась. Накинула на голову капюшон и, не замечая удивленных взглядов стражей, побежала к воротам.

— Миледи!

Сиренити вскинула тонкую руку в тёмной перчатке, и к ней тут же потеряли интерес. Сливаясь с ночными тенями, девушка выскользнула за ворота. Не останавливаясь, ловко вскочила в седло появившегося посреди дороги коня. Тот недовольно фыркнул, тряхнул длинной, ярко сверкающей в лунном свете гривой и тут же сорвался с места, стремительно переходя в галоп.

Дорога слилась в одну серую змею, в ушах завыл ветер. Сиренити стиснула зубы. Сколько раз она вот так уходила? Сбегала.

Впереди замаячил лес. Здесь терпение девушки дрогнуло, она придержала коня, сняла капюшон и впервые оглянулась. Вдали сверкал дворец, казавшийся теперь маленьким костерком в обступившей его темноте. Над "костерком" по-прежнему расцветал сад фейерверков.