Коллин Хиггинс - Гарольд и  Мод

ГАРОЛЬД( начинает расслабляться ). Большинство людей не похожи на вас. Они запираются. Живут в полном одиночестве в своих замках. Как я.

МОД. Замок, автофургон, хижина. Каждый живет взаперти, но можно открыть окна, опустить подъемный мост, выйти, обнаружить других, осмотреться, полететь! О, как это прекрасно — перепрыгнуть через стену и спать под открытым небом!

Они спускаются вниз.

ГАРОЛЬД. Для этого надо быть смелым. Вы не боитесь?

МОД. Чего мне бояться?. То, что мне уже известно, я знаю. То, что неизвестно, я стремлюсь узнать. ( Открывает сумку. ) Смотрите-ка, это мандарины… Кроме того, у меня есть друзья.

ГАРОЛЬД. Кто?

МОДЧеловечество.

ГАРОЛЬД( улыбаясь ). Немало. Вы уверены, что это ваши друзья?

МОД. Знаете историю о двух архитекторах, которые пришли к Будде, чтобы попросить у него деньги? Первый строил мост, и Будде это очень понравилось. Он принялся молиться, и появился большой белый бык с мешком золота на спине. «Возьми этот мешок, — сказал Будда, — и строй новые мосты». Второй архитектор строил стену. «Отличная стена», — сказал Будда, как всегда немного торжественный. Он начал молиться, появился бык, направился к архитектору и попросту сел на него.

ГАРОЛЬД( хохочет ). Мод! Вы придумали эту историю!

МОД( смеется вместе с ним ). Но ведь это правда! Миру больше не нужны стены. Мы должны высунуть нос наружу и строить как можно больше мостов. ( Смеется. )

ГАРОЛЬД. Как много я открыл для себя в вашем обществе. Я бы вскарабкался на вершину Монблана, если бы вы были со мной.

МОД. Вам бы там понравилось. Особенно северная сторона.

ГАРОЛЬД. Вы там были?

МОД. Да, с Фредериком, я заключила с ним пари, что переплыву Константинопольский пролив. Он проиграл и ему пришлось расплачиваться.

Протягивает ему мандарин и берет один себе. Они принимаются есть.

ГАРОЛЬД. Что стало с вашим мужем?

МОД. Он умер. Я так и не узнала, как это произошло. В конце войны все было страшно запутано. Когда я стала наводить справки, никто уже ничего не знал. ( Пауза. Мод тяжело вздыхает, глядя на вершины деревьев. ) Гарольд, существует только сегодняшний день!

ГАРОЛЬД. Какое бесконечное небо, такое голубое, и огромное космическое пространство, все черное!

МОД. Усеянное бесчисленными звездами. Одна моя подруга говорила: «Вот в этот момент они сияют. А мы не можем их видеть». Как много вещей, которые нам недоступны!

ГАРОЛЬД. Вы молитесь Богу?

МОД. Я причащаюсь.

ГАРОЛЬД. К Богу?

МОД. К жизни.

ГАРОЛЬД. А в Бога вы верите?

МОД. Как все.

ГАРОЛЬД. Вот как!

МОД. Конечно, если вы немного поразмыслите…

ГАРОЛЬД. А какой он, ваш Бог?

МОД. Существует множество имен. Рама, Тао, Иегова… Что же до меня, то я согласна с Кораном: «Бог — это любовь».

ГАРОЛЬД. Это из Евангелия.

МОД. В самом деле?

ГАРОЛЬД. Избитая фраза, между нами говоря.

МОД. Сегодня избитая фраза, завтра — глубокая мысль и наоборот. Когда я смотрю на это дерево, я думаю лишь о том, что за этой фразой кроется богатое воображение. ( Показывает свое вязание. ) Очаровательно, не правда ли? Я научилась вязать в прошлом году.

Гарольд смеется и, потягиваясь, ложится на земле.

ГАРОЛЬД. Здесь действительно здорово. Я чувствую себя ребенком. ( Мод смеется. ) Знаете чего мне хочется?

МОД. Нет. Чего?

ГАРОЛЬД. Кувыркаться.

МОД. Чего же вы ждете?

ГАРОЛЬД. У меня будет идиотский вид.

МОД. Ну и что? Все имеют право время от времени иметь идиотский вид.

ГАРОЛЬД. Ну хорошо.

Встает и делает несколько кувырков. Мод аплодирует. Он смеется. Мод откладывает свое вязание.

МОД. О! Колесо… Разомнусь немного.

Что она и делает. Приседает, руками образуя треугольник. Стоит на голове — к огромной радости Гарольда. Гарольд приседает рядом с ней и отводит голову назад, — так же, как делает Мод.

ГАРОЛЬД. Вам, наверное, кажется, что вы идете по небу.

МОД. Как облако?

ГАРОЛЬД. Вы и есть облако. Постоянно подвешенное между небом и землей. Вы очень красивая.

МОД. Возможно, — когда я стою на голове. ( Возвращается в исходное положение. ) Проклятые волосы! На что я похожа?!