Ноэл Кауард - Падшие ангелы

Джулия. Это могло случиться раньше; и было бы куда как хуже.

Джейн. Я вот думаю… может нам следовало приложить больше сил к… к сопротивлению.

Джулия. О, нет, этих сил нам всегда не хватало.

Джейн (с жаром) . Ты знаешь, кто мы, не так ли? Мы — жертвы обстоятельств… и всегда были, что ужасно усложняет жизнь.

Джулия. Да, но иногда и облегчает. По крайней мере, мы может на пару принять этот удар.

Джейн. И это будет действительно ужасно… увидеть его вдвоем.

Джулия. Мы должны быть тверды; в конце концов, мы более в него не влюблены.

Джейн. Сейчас — да, но представь себе, он приедет, такой же красивый и обаятельный, как прежде. Мы повалимся, как кегли.

Джулия. Я — нет. За семь лет я изменилась… и потом, мне очень дорог Фред.

Джейн. Все утро я тоже уговаривала себя, твердила, что мне очень дорог Вилли, что все теперь по-другому, но не знаю… я боюсь, ужасно боюсь. Видишь ли, нужно смотреть правде в лицо: мы не влюблены в наших мужей. По этому поводу мы с Вилли поцапались вчера вечером. Мы очень счастливы, и это прочная основа для привязанности, дружбы и всего такого, но «влюбленность» умерла. И нет причин ожидать, что возродится вновь.

Джулия. Да, то же самое я сказала Фреду этим утром.

Джейн. Ох, Джулия, как бы я хотела, чтобы мы не оказались в… но оказались!

Джулия. Мечтать не вредно.

Джейн. Верни мне Голубой грот.

Джулия (протягивая ей открытку) . Послать такую открытку, как это на него похоже.

Джейн (смотрит на открытку) . Морис! От одного упоминания его имени у меня по коже бегут предательские мурашки.

Джулия (предупреждающе) . Перестань, Джейн.

Джейн. Любопытно, а знает ли он, что был Великой Страстью для нас обеих.

Джулия. Разумеется, знает, это его профессия.

Джейн. Наша любовь к мужьям была совершенно другой, приличнее, достойнее, и все такое, но совсем не рвала душу, как с Морисом.

Джулия. Интересно, научился ли он говорить на английском.

Джейн. Надеюсь, что нет, он так очаровательно говорил на французском.

Джулия. Что скажут Фред и Вилли, если узнают?

Джейн (с содроганием) . Вот этого не надо.

Джулия. Фред, думаю, проявит благоразумие, после того, как пройдет первый шок.

Джейн. Вилли — нет.

Джулия. Мы же не изменяли им после замужества, все произошло до.

Джейн. Да, но мужчины такого не прощают, когда бы это ни случилось.

Джулия. По-моему, это несправедливо. Почему монополия на право гулять должна принадлежать только мужчинам?

Джейн. На самом деле такой монополии у них нет, но наша задача — создавать видимость, что есть.

Джулия. Когда я думаю об Италии, кипарисах, лунном свете, романтике…

Джейн. Не надо дорогая, ты только расстроишься.

Джулия. Ты помнишь, как я написала тебе в Шотландию и рассказала обо всем?

Джейн. Да.

Джулия (мечтательно) . Как же я обожала его! И никто не знал… никто ничегошеньки не знал. Я уехала от тети Мэри на неделю раньше, чем сказала всем, сошла с поезда в Пизе… он уже ждал меня на платформе… мы ночь за ночью ходили смотреть на Падающую башню… каррарский мрамор, дорогая… просто чудо!

Джейн. Я так тревожилась, потому что догадалась…

Джулия. И эта прекрасная песня, которую он постоянно напевал… иногда под жутко расстроенное пианино в отеле, а то и просто шагая по улице (садится за рояль, начинает петь) :

Джейн. Не надо, потом он пел ее мне…

Джулия (продолжает петь) :

Джейн присоединяется, и далее, до конца, они исполняют песню дуэтом .

Обе: Parce que follement je t’aime… t’aime… t’aime…

Входит Сандерс с открыткой на маленьком серебряном подносе. Направляется к Джулии.

Джулия (подпрыгивает, берет открытку, голос становится придушенным) . Спасибо, Сандерс.

Сандерс уходит .

Джейн (с плотно закрытыми глазами) . Можешь не говорить мне дорогая, я знаю, что на открытке Падающая башня в Пизе.

Джулия. Разумеется.

Джейн. Каков дьявол!

Джулия (читает) . «Я приеду в Лондон на этой неделе. Всем сердцем надеюсь, что вы меня не забыли. Морис».