Людвиг Тик - Кот в сапогах

Король . Просто поразительно, сколько есть на свете всяких стран и королевств! Вы не поверите, сколько тысяч наследных принцев уже перебывало у нас, чтобы посвататься к моей дочушке! Иной раз валили просто дюжинами, особенно в ясную погоду. И прибывали даже из… вы уж простите меня, топография наука обширная… А в каких краях лежит ваша страна?

Натанаэль . Всемогущий король, если вы, отправившись отсюда, спуститесь сначала вниз по проселочной дороге, потом свернете направо, а когда доедете до горы, то заберете влево и, доехав до моря, поплывете все время прямо, — если, конечно, будет попутный ветер, — то через полтора года, если путешествие пройдет благополучно, вы прибудете прямо в мое королевство.

Король . Мать честная! Это мне еще придется просить придворного ученого, чтобы он растолковал!.. Вы, верно, живете по соседству с северным полюсом или с зодиаком?

Натанаэль . Про таких я не слыхал.

Король . А может, это ближе к дикарям?

Натанаэль . Прошу прощения, но мои подданные все очень смирные.

Король . Однако ж это все равно где-то у черта на куличках? Никак не могу взять в толк.

Натанаэль . Пока еще у моей страны нет точной географии. Я каждый день надеюсь открыть какой-нибудь новый уголок, и легко может статься, что в конце концов мы окажемся соседями.

Король . Ах, это было бы чудесно! А если по дороге попадется парочка новых стран, я еще и помогу вам их открыть. Мой нынешний сосед не столь мне хороший друг, а страна у него отменная, весь изюм поступает оттуда, — хорошо бы ее заполучить… Но еще одно, — скажите, ради бога, — вот вы живете так далеко, а отчего же вы так бойко говорите на нашем языке?

Натанаэль . Тише!

Король . Что — тише?

Натанаэль . Да тише вы!

Король . Не понимаю.

Натанаэль (тихo, королю) . Ну, не кричите об этом! Иначе публика в конце концов заметит, что это и впрямь не очень естественно.

Король . А плевать! Она только что хлопала, и тут уж мы можем себе кое-что позволить.

Натанаэль . Видите ли, это все в интересах пьесы. Не говори я на вашем языке — она будет непонятной.

Король . Ах вот что! Ну что ж, принц, прошу к столу, кушать подано!

Принц ведет к столу принцессу, — король идет впереди.

Фишер . Черт побери! Сколько несообразностей в этой пьесе!

Шлоссер . И король совершенно выпадает из роли.

Лейтнер . На театре надо все изображать естественно. Принц должен говорить на своем иностранном языке и иметь при себе толмача, принцесса должна говорить с ошибками, раз уж она сама сознается, что не умеет правильно писать.

Мюллер . Конечно! Конечно! Все это сплошная чушь! Поэт сам не помнит, что говорил секунду назад.

Перед трактиром.

Лоренц, Кунц и Михель сидят на скамейке. Перед ними — трактирщик .

Лоренц . Пора мне собираться в путь. До дома еще далеко.

Трактирщик . Вы на королевской службе?

Лоренц . Так точно. А кто у вас герцогом?

Трактирщик . Да люди просто говорят «господское отродье» — и все тут.

Лоренц . Чудной какой титул. А что, собственного имени у него нет?

Трактирщик . Когда он издает указы, в начале всегда говорится: «Для блага публики Закон устанавливает…» Видать, это и есть его собственное имя. И во всех прошениях тоже обращаются к Закону. Странный человек.

Лоренц . Да уж, лучше служить королю. По крайней мере звание благородное. Я тоже слыхал, что ваше господское отродье не очень-то милостиво.

Трактирщик . Да милостив-то он не очень, что верно, то верно, — зато уж сама справедливость. Ему часто даже из-за границы тяжбы переправляют, чтобы он их улаживал.

Лоренц . Про него диковинные вещи рассказывают — будто он в какого угодно зверя превратиться может.

Трактирщик . Это правда. Разгуливает себе инкогнито и разнюхивает настроения своих подданных. Оттого мы и не верим ни одному коту, ни одной чужой собаке или кобыле, — все боимся, что в их шкуре скрывается наш хозяин.

Лоренц . Да, нам, значит, и тут больше повезло: наш король шагу не ступит без короны, мантии и скипетра, поэтому его за версту распознаешь. Ну, здравия вам желаю. (Уходит.)

Трактирщик . Вот он уже и в родных краях.

Кунц. А что, граница так близко?

Трактирщик . Конечно. Вон то дерево принадлежит уже их королю. Нам тут все видно, что в его стране делается. Да в границе этой все мое счастье — я бы давно уже обанкротился, если бы меня не содержали дезертиры оттудова. Прибывают почти ежедневно.