Артур Кангин - ОстанкиНО

– Как латать-то? – вскинулся Константин.

– Сам сообразишь! – сквозь зубы бросил Михаил.

– Ангел, небось, – словно в пулеметную прорезь прицела, сощурился Архангел Рафаил.

Костя задумался.

Прежде всего, разумеется, надо подлатать душу своей бывшей супруги. Подлечить от распутства. Потом уже взяться за Степана Пафнутьевича, за поганого наркобарона.

Где сейчас благоверная Нюрочка?

Когда же увидел ее, не поверил глазам.

Она отдавалась сразу трём самцам в таких позах, коих не сыщешь и в блудливой Камасутре.

Костя только взглянул на жену своими ангельскими очами, как Нюрочка тотчас же испытала буйное отвращение к мужской плоти.

Она вывернулась, снялась со всех членов и заорала:

– Вон из дома! Пшли вон!

Мужчины, с мгновенно завядшими отростками, робко покинули Нюрины чертоги.

Ангел Костя радостно отлетел.

А когда вернулся назавтра, то увидел, как Нюра отдается рыжей лесбиянке с накладным чёрным членом из каучука.

Костя лишь мельком кинуть взор на жену, и та оторвала каучуковый член и принялась лупцевать им же потаскуху по башке.

Невидимый Костя пророкотал загробно:

– Самое время, дщерь моя Нюра, поразмыслить о монастыре!

– Да, да! Ну, конечно! – в голос запричитала Анна Петровна Желобкова, ополоумевшая вдова, вооруженная разящим каучуковым членом.

И тогда Костя вошел в необыкновенный раж.

Именно так он латать будет души.

Одну за другой…

Не отскочишь от него, не увернешься!

Своего бывшего теленачальника, а по совместительству наркобарона, он отправил ловить бабочек-монархов в Уругвай.

Кто там следующий… насильник, врун и подлец?

Работа закипела! Процесс пошел!

Через пару месяцев решил проверить результаты своего труда.

Полетел в монастырь к своей бывшей женушке. И застал её в тот самый неприглядный момент, когда та занималась любовью с пупырчатым огурцом.

Метнулся в Уругвай.

А там раскаявшийся наркобарон вступил в племя людоедов, заделался шаманом и танцует голышом с человеческой берцовой костью в руках.

Костя устремился проверять всех остальных.

О, лучше б он этого не делал!

Насильники стали ворами, воры – лизоблюдами, а мздоимцы – лжесвидетелями…

С горя ангел Константин выдернул по перышку из своих белоснежных крыльев и стал блудодействовать, потом увлекся мордобоем и кокаином.

Архангелы немедля забрали Костю на небо.

– Разочаровал ты нас, парень! – сплюнул сквозь зубы Рафаил.

– В ад его!

– Это из ангелов-то? Неудобно… как-то!

– Тогда на Землю… Прочь с наших глаз!

И вот, если вы встретите на Земле или еще где отъявленного подонка, лизоблюда, наркомана, полностью деградировавшую личность, то знайте – это отставной ангел Константин Желобков.

Умоляю вас! Держитесь от него подальше!

А работает он в Останкино. Улица Королева, 12. Шестой этаж. Направо первая дверь.

– Вот это я понимаю компромат! Аж мурашки по хребту! Молодчина, Петро! Семимильными шагами идешь к полковничьим погонам. Шаги командора.

– Служу Отчизне!

– Ну-ну… Мы тут с тобой один на один. Каблуками щелкать не надо. Надо беречь форменную обувь… Теперь, знаешь ли, возьмись за останкинских фотографов.

– Операторов?

– Я не ошибся! Именно фотографов. Они портфолио для телеведущих бацают. Денег у них куры не клюют. Разнюхай с пристрастием.

У фотографа Генки Петухова открылся фантастический дар – снимать людей не скособоченными, сморщенными, с брюшком, а светлыми, добрыми, эталонно красивыми.

До Останкино он пасся у памятника Пушкину на Тверской. Считался типичной заурядностью. А по весне с ним что-то случилось. Клиентура его после получения фоток просто завизжала от восторга.

Гена стал работать на улице Королёва.

Именно таким – возвышенным и загадочным – каждый себя здесь и видел. Сразу же образовалась бурлящая радостью очередь. И чем плоше был человек, тем сильнее жаждал запечатлеть себя в лучшем виде.

Денежки хлынули в Генкин карман.

А называться он стал не просто Генкой, а Геннадием Дмитриевичем. Не уличный шатун, а – останкинский мастер!

Он открыл на улице Королева мастерскую «Золотая жила» и стал окучивать богатеньких буратин.

Слухами земля полнится… К нему поперли адвокаты, политики, барышники казино, элитные политики, «звезды» эстрады со сбитой сексуальной ориентацией и пр. пр.

И каждый господин, каждая госпожа, выходили у маэстро Петухова ангелоподобными, как на полотнах Рафаэля.