Павел Агеев - Пеладжиос и Эвелина. Поэма в Прозе

Три прекраснейшие девы,
Соблазнительно обнажённые,
Страстью пышущее тело
Манит взор влюблённый.

Длинные вьющиеся локоны,
Волнами завивают кудри.
По плечам струятся потоками,
Они едва прикрывают груди.

В глазах цветёт оазис
Губы ярко пылают огнём.
Нимфы, жаждущие экстаза,
Бодрствуют эротическим сном.

Их прелестно-неземные голоса
Душу обнимают песней,
Лирика нежно ласкает небеса
И соблазну целует перстень.

Сексуальный аромат пьянит,
Достигая возбуждённого апогея,
Сердце не контролирует ритм,
И дурман поработил Персея.

Стикса порывно-бурное течение,
Веками высекло из рифа,
Для сексуального развлечения
Ложе соблазнительным нимфам.

Оно мягкой шкурой застилается,
А девы – возбуждённые львицы,
Страстно-грациозно извиваются
И манят присоединиться.

Сама непорочность облизывается,
Юноша во власти возбуждения,
Ранее не познавши близости,
Он вкушает плод искушения.

Глубь поверхностных поцелуев
И жадно-ненасытные ласки
По пышущим телам рисуя
Тьму обогащают красками.

Стоны в танце эхо кружит,
Затмевая развевающим веером,
Вопли в реке заблудшей души
И лай наизлейшего Цербера.

Вечность пряного наслаждения
Сексуально-замкнутого круга,
Прервало одурманенное мгновение
И разомкнуло ласкающие руки.

Персея озарило сознание,
В окружении обнажённых дев
И то, эротичное воспоминание,
Озвучил их блаженный припев.

Обычно соблазнительницы у ног
В страстном рабстве оставляют,
Но Персей оказался полубог
И нимфы его отпускают.

Чтоб защита прочной скалы,
Могла Медузе противостоять
Он попросил у них дары
И они не смогли отказать.

Сердце от восторга трепещет,
И ветер радость навеял.
Три божественные вещи
Нимфы даровали Персею.

Из гнева гроз выкованный
Меч громовержца Зевса,
Гром львиными рыками
В нём заточили поднебесье.

Насыщен юркой молнией
И ударом мощной грозы,
Он Богом – кузнецом кованный
И им легко врага сразить.

Дабы не быть уязвимым
В поединке с Горгоной,
Щит воинственной Афины
Девы дарят с поклоном.

Он из костей павших
И на нём раскинуты фрески.
Щит, трижды сгоравший,
Ликует зеркальным блеском.

И никем ранее невиданная,
Надёжная защита головы
Мрачнейший шлем Аида
Был так же нимфами дарим.

Из разрушительного краха
Из огненно-пылающей лавы
И из гущи ночного страха
Шлем скрещен сплавом.

Персей искренно поблагодарил
Нимф за дарованную защиту,
И вновь ввысь воспарил
Покидая подземелье Аида.

За спиной ликует вечность
И утопают мёртвые стоны
И близится момент встречи
Персея и Медузы Горгоны.

Герой отчаянно спешит,
Ведь на острове Серифос
Время сокращает лимит
Счастье разбивая о рифы.

Там смеются над любовью
И к пышной царской свадьбе,
Против своей же воли
Готовят Персея маму.

Даная смотрит в поднебесье,
С верой на надежду уповая
Величие и милость Зевса
Дрожащими устами умоляет.

– Пусть Персей сразит Медузу,
Прошу, пусть останется живой.
И скинь с души ты груз
Не хочу быть невольной женой…

И вот настал момент истины.
Персей стоит на пороге,
Слышит шорохи с визгамии,
Где Медуза таится в логове.

Боги помогли добраться
Ему до смертоносной горгоны,
А теперь вынужден остаться
Непредсказуемо-смертным воином.

Персей не на шутку напуган,
Но медленно идёт к своей судьбе.
В логово замкнутого круга
Несёт луч солнечных небес.

Полубог наслышан легендами
О том, как каменеют отчаянные.
Ужасный лик её со змеями
Смерть с болью венчает.

Сила проявляется в мышцах,
А опыт славится навыком.
И вот Персея посетила мысль.
И хитрость породила смекалку

Он отвернулся от пещеры
И медленно пятится вовнутрь.
Смотря в щитовое отражение,
Избегая любопытной смуты.

Едва передвигаемые шаги,
Раскалывают эхом тишину.
А оно страхом обвивает круги,
Натягивая нервную струну.