Джангар

Ехал лесами, привязан к хвосту скакуна,-

Птицы лесные летели с утра дотемна,

Птицы летели над ним, от слез ослабев,

Скорбного плача исполнен был их напев.

Ехал горами — к нему из логов и нор

В горе бежали когтистые жители гор,

Звери, неведомые странам земным,

Жалобно воя, следовали за ним.

Ехал морями, где много таится бед,—

Рыбы морские сбирались на каждой мели,

Выпученными глазами глядя вослед.

Ехал он степью — коленчатые ковыли

Стебли вытягивали, печально звеня.

Мимо овечьей отары промчался Цаган,

Десятилетний стерег ее мальчуган.

Вздрогнул овчар, узнав дорогого коня,

Сивого Лыску, что мощной казался горой.

Вздрогнул он, Хонгра завидев - гордость племен:

Волоком Алого волка тащат в полон!

Мальчик воскликнул: «Что с тобой, Алый герой,

В странах земных прославленный силой своей?!»

И побежал он в слезах, желая скорей

Хонгру помочь - полоненному силачу,

Думал: «Сейчас на мангаса я наскочу!»

Но посмотрите, как ловок Беке Цаган!

На своего скакуна закричал он «Чу!»*

И полетел Цохор, как степной ураган,

И не сумел скакуна догнать мальчуган.

Молвил овчар: «Его не догонит никто.

Если ты жив еще, Джангар, славный Богдо,

Если твои копыта целы, Аранзал,

Если богатырей мангас не связал,

Если не сломан Джангра сандаловый дрот,

Если не сломан еще великий народ,

Если жива его сила нетленная вся,

Если не перевернулась вселенная вся,-

Скоро сумеет врагам отомстить великан,

Хонгор вернется, врагов уничтожив в бою!»

И возвратился на пастбища мальчуган.

Быстро пригнал он в хотон* отару свою.

Был он одним из людей Алтана Цеджи.

Мальчик вошел в кибитку своей госпожи,

И доложил он достойной Нимен-Делиг,

Матери девочки — стройной Нимгир-Делсиг:

«Хонгор неистовый, гордость людских племен,

Злобным посланцем Киняса заполонен.

Он увезен в пределы мангасской земли».

«Мальчик! В каком же виде его повезли?»—

«Хонгра к хвосту скакуна привязал Цаган.

Руки и ноги скрещены на спине.

Плечи свои распрямить хотел великан —

Образовались трещины на спине.

Силу свою до предела напряг великан —

А разорвать не сумел он тонкий аркан,

В нежные кисти впивались ремни сильней.

Тело его покрыто сплошной синевой.

О многоуглые глыбы горных камней

Он ударяется мудрою головой».

«Горе мне!— зарыдала провидца жена.

Плачет, не может остановиться жена.—

Разве не Хонгор прославлен во всех мирах

Храбростью твердой, неукротимой своей?

Разве не Хонгор прославлен во всех мирах

Силою гордой, непобедимой своей?

Разве не Хонгор внушил чудовищам страх?

Разве не Хонгор мангасов поверг во прах? -

Крупные слезы текли из очей госпожи.—

Ну, мальчуган, скорее к Богдо поспеши,

Джангру поведай об этом горе страны».

Сев на двухлетку, через нагорье страны

Мальчик помчался, не слушая плеска ключей,

Дней не считая, не замечая ночей,

Без перерыва стегал он по бедрам коня,

Без передышки стегал он по брюху коня,—

Так проскакал девяносто четыре дня.

Купол нойоновой башни заметил он

И проскакал он знакомые все места.

И прискакал к золотым воротам моста,

И неожиданно воина встретил он.

Это - прославленный был златоуст Ке Джилган

«Кто ты? куда ты спешишь, двухлетку гоня?»

Только два слова промолвить успел мальчуган:

«Джангар... Хонгор...»- и наземь свалился с коня

Сердце забилось у Ке Джилгана в груди.

В башню вбежал он, внезапный, словно гроза,

Остановясь богатырских кругов посреди,

Он, задыхаясь, уставил на Джангра глаза...

У златоуста не раскрывались уста!

В недоуменье глядели богатыри.

Молвил Цеджи: «Ты вбежал сюда неспроста,

Что же хотел ты сказать, мой Джилган? Говори!»—

«Мальчик какой-то примчался к воротам моста

Издалека, очевидно, двухлетку гоня.

«Джангар и Хонгор!»- крикнув, свалился с коня».

Джангар, лежавший на мягком ложе сперва,

Сел на престол, услышав эти слова,

За пастушонком послал он Джилгана тогда.

И златоуст привел мальчугана тогда.

На руки взял его Джангар, к лицу приник,

Но, увидав нойона сияющий лик,

Мальчик в беспамятство впал. Тогда Ке Джилган

Влил мальчугану в уста священный аршан,-

Все же в сознание не пришел мальчуган.

Джангар тогда приложил ко лбу талисман.

Вздрогнул овчар, пошел по телу озноб,

И закатившиеся под мальчишеский лоб

Очи раскрылись. В сознанье пришел мальчуган.