Коллектив авторов - Древнегреческая застольная, шутливая и эротическая эпиграмма

Маленький Эрос, терзай, согласен, пускай в меня стрелы,
Все без остатка истрать, чтоб опустел твой колчан!
Пусть окажусь я один под ударами — если захочешь
Жертвы другие найти, стрел не достанется им.
Не удивляйся сему: Мэонид ведь, царь гимнов и песен,
Смерть свою тоже нашёл, в сеть к рыболовам попав.

В сумерках ночи Нико обещала прийти ко мне, в этом
Фесмофорой она, чтимой людьми, поклялась.
Ночь на исходе. Не видно подружки... А, может, решила
Клятву нарушить, солгать? Лампу, слуга, загаси.

В томном желании нежное личико у Никареты,
Пристально взгляд устремлён ежеминутно в окно.
Брошены страстные взоры с порога твоим Клеофонтом!
Пафия, гасят они блеск её сладостных глаз!

На побережье твоём, Афродита, увидел однажды
Юный Клеандр, как Нико в светлых купалась волнах.
Эрос горящими углями сердце Клеандра оплавил!
Влажную деву узрев, стал он в себя приходить.
В то время как на земле он тонул, вот она на желанный
Берег вступила морской, волны покинув, и тут
Страстью любовной друг к другу они воспылали и вняли
Жарким обетам своим, на берегу их приняв.

С пляской когда на священный Олимп поднимался Дионис
Вместе с сатирами, нёс полные чаши вина.
Танцам его подражая, искусный Пилад показать всем
В пляске трагической смог истинных правил пример.
Гера, супруга Зевеса, воскликнула, гнев свой оставив:
«Сын то, Семела, не твой! Вакха ведь я родила!»

Я посылаю тебе, охраняющей берег приморский,
Скромный ячменный пирог в жертву, богиня, — прими!
Завтра отправлюсь я в путь по просторным волнам ионийским:
Грудь Идофеи — свою гавань — достигнуть спешу.
Ветер попутный, Киприда, пошли мне, Эроту и мачте —
Ты, что над ложем паришь, берегом правишь морским.

Брать не желаю я в жёны старуху или девчонку:
Страхом объят пред одной, жалостью полон к другой.
Я не люблю виноград, что не спел, мне противен и старый.
Спальне Киприды годна зрелая лишь красота.

«Здравствуй!» — ему говорят, а вместо ответа молчанье.
Так же прекрасный Дамон «здравствуй» забыл мне сказать.
Время возмездья настанет! Когда обрастёшь ты щетиной:
«Здравствуй!», — ты скажешь тогда, но не ответят тебе.

«Общую клятву мы дали Эроту», — клялась Арсиноя
Для Сосипатра навек верной подругою быть.
Клятва пустая была: обманула его, а влюблённый
Чувство своё сохранил. Где же всевластье богов?!
Если б услышать пришлось у закрытой двери Арсинои
Скорбную песнь, Гименей, по изменившей в любви!

Розовый зад надо мной водрузился Дориды на ложе —
В великолепье таком стал я подобен богам!
Пышные ноги расставив свои широко посредине,
Долгий Киприды пробег жаждет она совершить.
Томно глядит на меня и, качаясь неистово, словно
Лист на ветру, вся дрожит, чувствуя пурпура пыл.
После того, как исторгнется белая мощь у обоих,
Тело Дориды тогда тут же расслабится вновь.

Эрос, губитель нещадный народов! Настроил Сосарха
Амфиполит нежный зад, весь в предвкушеньи услад.
Зевса желая развлечь: ведь подобной смуглости кожи
Бёдер Сосарха, увы, даже лишён Ганимед!

Взором своим соблазнив Гермогена, а также и златом, —
Страсть испытаешь тогда, что и не снилась тебе! —
В случае том ты улыбку узришь на лице его хмуром.
Вытащить сможешь одну воду из глуби морской,
Если же станешь удить ты, забросив крючок без приманки:
Этот повеса-наглец жалость отринет и стыд.