Unknown - a6d7bdf5-a541-4ddf-adb9-b1e35a8a6b16

— Черт возьми, — вспылил он. Его гнев и разочарование нависли над нами темным,

обвинительным облаком.

Мы стояли так минуту, а я представляла, как строила настоящую стену из кирпичей

между нами. Я была волонтером три месяца во время каникул в старшей школе, в "Среде

обитания для человечества"16, и я могла сложить чертову стену из кирпичей.

Он прорвался сквозь тупик.

— Поговори со мной, Паркер.

Я покачала головой и закрыла глаза, сжимая губы вместе в упрямую линию. Вместо

звуков колледжа вокруг нас, я слышала только его дыхание. Он не громко дышал, просто я

его слышала. И это напомнило мне время, которое мы провели на яхте. Я вытолкнула эту

мысль из головы прежде, чем расплакаться снова, потому что это заставило бы меня

плакать, и обратила свое внимание обратно к выдуманной кирпичной стене.

— Выглядишь дерьмово, — сказал он.

Да, это было жутко, что сказать. Но это было так характерно для Мартина. Так

легкомысленно и откровенно. Я выглядела как дерьмо. И я поняла, что Мартин был не очень

приятным человеком даже по отношению ко мне. Он был честным, в первую очередь.

Иногда его честность означала, что он говорил мне приятные вещи. Но он никогда не был

милым ради того, чтобы сделать приятное, или вежливым, потому что хотел пощадить мои

чувства. Ни разу.

Я задумалась, приходило ли ему в голову, что у меня были чувства...

— Ты ела? — Он сделал шаг вперед, его тон был равнодушным, почти дружеским.

— Тебе нужен сэндвич, позволь мне угостить тебя обедом.

Я открыла глаза, уставившись в пол, но промолчала. Встреча с ним удовлетворила

некоторые главные, вероятно нездоровые, потребности видеть, например, как он относился к

нашему расставанию. Был ли он так же измучен и разрушен, как и я? Я получила ответы на

свои вопросы и теперь не могла дождаться, чтобы больше никогда его не видеть.

Неожиданно он выпалил:

— Если ты не заговоришь со мной, я сойду с ума.

16 Habitat for Humanity International (рус. Среда обитания для человечества) — международная

неправительственная некоммерческая организация, основанная в 1976 г оду, занимающаяся главным образом

строительством простого и доступного жилья для бедных и бездомных во всем мире.

165

Накал Страстей

Пенни Рейд

Его слова были тихими, но грубыми, как будто рвались из груди. И они безусловно

разрывали и мою грудь. Жгучая боль вспыхнула в животе, и мне пришлось сосчитать до

десяти, прежде чем я смогла дышать снова.

Я ничего не сказала. Если бы это случилось не сегодня, если бы он приблизился ко

мне на час раньше, я, скорее всего, расплакалась бы и умоляла бы его взять меня обратно. Но

к лучшему, или к худшему, вид того, как хорошо он выглядел несколько минут назад,

выключил какую-то кнопку внутри меня. Я наконец-то приняла, что мы расстались, в

основном из-за того, что мы никогда по-настоящему и не были вместе.

— Я люблю тебя. — Он выдохнул слова, и я почти поверила ему. Он был так близко,

что я могла почувствовать его дыхание на моем лице, ласковый шепот пронзил мое сердце и

желудок, разрывая и кромсая. Он повторил: — Я люблю тебя.

Тогда он прикоснулся ко мне, его руки прижались к моему лицу.

— Нет. — Я попыталась отдернуть голову прочь, но он держал меня крепче, шагая

ко мне и заставляя отступать к стене.

Я подняла глаза, но не выше его шеи, так как он поцеловал мой подбородок и

прижался губами к моим. Он поцеловал меня. А я ему не ответила, держась за мои

предыдущие решения и онемение как спасательный круг. Он уперся лбом в мой лоб,

удерживая меня, дыша моим воздухом.

— Пожалуйста, поговори со мной. Пожалуйста.

— Мне нечего сказать. — Я была полностью удовлетворена моим пустым и

уравновешенным голосом.

— Ты нужна мне.

Я покачала головой в неверии, потому что знала, это было не так. Если бы я ему

была нужна, то он бы не отпустил меня, он бы выбрал нас, вместо мести. Если бы я ему

нужна была, то он бы не смог улыбаться блондинкам, выглядя при этом точно так же, как и

три недели назад, после каникул в Карибском море.

— Тебе нужно оставить меня в покое, — ответила я, сжав зубы.

— Я не могу. — Он прижался своими губами к моим еще раз, забирая еще один

поцелуй, задержавшись немного, словно боясь двигаться, будто это было в последний раз.

Он сказал напротив моего рта: — Я не могу оставить тебя в покое. Прошел почти месяц, а ты

— все, о чем я могу думать.