Xavier Neal - Blind

— Ты бы хотел стать профессиональным спортсменом?

Захваченный врасплох, я откашливаюсь.

— Что?

— Если бы тебе дали шанс стать профессиональным спортсменом, ты бы воспользовался им?

— Ты издеваешься?

Макс хихикает и сжимает мою руку крепче.

— Я серьезно.

Мой ответ сопровождается серьезным, немного раздраженным взглядом.

— Я тоже.

Это так. Я точно чертовски серьезен.

— Ты действительно хочешь знать? — спрашиваю я.

— Я бы не спрашивала в ином случае.

— Да. Я бы вероятно попробовал стать профессиональным спортсменом, но я всегда им был в сердце. Возможность путешествовать, живя только одним моментом, никогда не беспокоиться о том, чтобы стать привязанным… к чему-то одному — это довольно-таки заманчивая перспектива.

Последнее суждение явно расстраивает ее, поэтому ее хватка на моей руке слабеет.

— Об этом я и говорила.

Черт побери. Это так и есть. Вот почему я не могу дать ей то, что она хочет от меня. Я никогда не буду тем чертовым парнем, который говорит правильные вещи в нужное время. Черт, я никогда не буду парнем, который говорит, что, черт возьми, должен говорить. Если я стану профессиональным спортсменом, это будет значить, что я буду в постоянных разъездах, из этого следует, что количество одноразовых девушек в моей жизни и постели возрастет, но они не имеют совершенно никого значения для меня, с того момента, как единственная, кого я люблю и хочу, находится рядом со мной, сводя меня с ума своими сложными вопросами.

— Но тогда мне придется отказаться от Эрин и ее стервозности. Люка не будет рядом со мной, он не будет больше заботиться и проверять мои ушибы после боя. И тебя не будет там с мороженым перед боем и пиццей после боя. Так что… несмотря на то, что я хотел бы попробовать себя в роли профессионального спортсмена, я не знаю смог бы я пожертвовать всеми этими вещами. Вы, ребята, моя семья. И честно, я не знаю, как бы я смог делать все это без тебя.

Осторожно она спрашивает:

— Делать что «это»?

— Все из того, что я перечислил.

Жить. Я не знаю смог бы в принципе прожить без Макс Хьюз.

Макс стискивает мою руку еще раз.

Может быть, все-таки я могу время от времени поступать правильно и говорить правильные вещи.

Я въезжаю на свободную парковку напротив огромного пустого поля и глушу мотор. Мы вдвоём выбираемся из машины, и она идет рядом со мной, пока мы направляемся прямиком к пустынной местности. Я слегка приобнимаю ее, притягивая ближе к себе, и сладкий запах ванильного сахара, что исходит от нее, заполняет мои ноздри.

Это заставляет меня захотеть капкейк.

После того, как мы оказываемся на середине поля, я, наконец, останавливаюсь и плюхаюсь на траву, притягивая ее на свои колени.

— Что мы здесь делаем? — спрашивает она

— Подожди, — говорю я ей.

И в этот момент появляется первый светлячок. Она открывает рот от изумления. Мгновенно появляется второй. Потом еще один. Затем небо вспыхивает их мерцанием, недолго показывая нам свои отблески света. Быстрым шепотом она говорит:

— Это же светлячки!

— Ага.

— Они повсюду!

Опираясь на ладони, я наблюдаю, как жуки появляются и исчезают, вспыхивают светом и внезапно меркнут. Это действует успокаивающе. Мы погружаемся в свой собственный волшебный мир, ощущая, как будто прошли долгие часы, но на самом деле это заняло не больше двадцати минут. В конце концов, я решаю заговорить.

— Я бываю здесь, когда хочу убежать от всего.

Она пристально смотрит на меня, практически впиваясь взглядом.

— Всегда прихожу именно сюда. Когда я впервые начал убегать из дома, задолго до того, как твое окно было открыто для меня, я бежал до тех пор, пока больше был не в состоянии бежать, пока силы не покидали меня. Мне нравится здесь. Мне нравятся светлячки, потому что они мне напоминают меня самого.

— О, не преувеличивай, твоя задница не светится. — Ее попытка поднять настроение вызывает улыбку на моем лице. — Я имею в виду, что это самая светлая часть твоего тела и…

— Потому что они горят ярко только мгновение. А потом все заканчивается. Они поднимаются на поверхность на обозрение всему миру только на миг, а потом их больше не существует.

— Логан ты не такой, как твой отец.

— Уотсон.

Это наше кодовое слово, и в данный момент оно быстро закрыло ей рот.

Когда Макс и я впервые подружились, то обнаружили, что было много вещей, которыми мы не хотели делиться друг с другом, поэтому подобрали кодовое слово, которое было бы индикатором того, что необходимо оставить неугодную тему. На протяжении многих лет оно менялось. Совсем недавно таким словом стало — Уотсон. Когда оно звучит, то разговор вмиг прекращается. Я не хочу когда-либо говорить о старике.