Xavier Neal - Blind

В джинсах и белой рубашке, отлично сидящей на моем теле, я выхожу из спальни, на ногах мои любимые теннисные туфли. Я вижу потрясающе зрелище, которое заставляет мой язык прилипнуть к нёбу, а рот наполниться слюной. На нижней площадке лестницы стоит Макс, опираясь одной рукой о перила. Ее волосы распущены. Она одета в облегающую черную футболку с изображением книги, очков и улыбки, и короткую джинсовую юбку, которая позволяет мне с жадностью глазеть на ее стройные гладкие смуглые ноги в балетках. Эти ноги будут отлично смотреться на моих плечах. Макс выглядит на миллион долларов. Горячая, плюс ко всему безумно умная и начитанная. Сексуальная, нет, даже, скорее всего, игривая. Настоящая. И это моя Макс. Моя Макс. Моя.

Заткнитесь и сделайте вид, что вы ничего не слышали.

Барабаня пальцами по перилам, она вздыхает:

— Ты собираешься заставить прождать меня всю ночь или как, Логан? Я голодна.

Небольшая ухмылка появляется на моем лице, когда я достаю ключи.

— Попридержи коней, Дамблдорк (прим. сочетание слов используется для описания человека, который отлично разбирается в произведениях Джоанны Роулинг). Мы отправимся есть в самое ближайшее время.

Она бьет меня по плечу, когда я, наконец, подхожу к ней и позволяю себе рассмеяться.

Да. Моя Макс. Это правильно, если я признаю это для вас.

В машине мы мимоходом говорим о некоторых эпизодах из наших любимых шоу. Это ощущается нормальным, пока какая-то песня не начинает играть по радио, что заставляет ее остановиться на середине предложения и начать напевать ее во все горло. Она получает огромное удовольствие от музыки и сразу же начинает покачивать головой в такт, придерживаясь идеального ритма. Напрочь лишенная музыкального слуха, но танцует и двигается она как ангел. Ангельская стриптизерша.

— Что? Ты сейчас ненавидишь мое пение? — Она делает музыку тише и опирается рукой о консоль.

— Ты имеешь наглость назвать это пением? — Моя шутка заставляет ее ударить меня по плечу, но как только она это делает, я ловлю ее руку, переплетая наши пальцы вместе, и крепко сжимаю ее ладонь своей.

Она сглатывает и ее лицо вспыхивает. Это то, что не смогло ускользнуть от меня, даже если бы я попытался не заметить этого. Вместо того, чтобы возобновить разговор, она откидывается на сидение и вздыхает.

— Ты просто завидуешь, что не обладаешь такими же музыкальными данными, как я.

Я качаю головой, и мы продолжаем ехать в тишине, ее рука по-прежнему находится в моей.

Я припарковываюсь, и, держась за руки, мы выходим из машины. Мы направляемся к ряду передвижных фургонов с едой, что собрали маленькую толпу напротив парка, где играет живая музыка. Не думаю, что я когда-либо был здесь прежде без намерения кого-то снять для одноразового траха…

Думаю, что все бывает в первый раз, не так ли?

В фургоне с пиццей у Сэма, я заказываю один кусочек ей и три себе, а также две бутылки воды. Парень за прилавком протягивает нам заказ и настаивает:

— За счет заведения для «Неразрушимого».

Вот оно наглядное доказательство, что я имею преимущество, будучи известным борцом в своем городе. Люди любят рассказывать, что ты приходил в их заведение. В обмен на престиж, ты получаешь бесплатное дерьмо: кепки, футболки, еду. Я люблю эту чертову еду.

— Спасибо.

— Видел твой бой прошлой ночью. Это было чертовски круто, чувак. — Он говорит это, опираясь на свои пухлые, бледные локти. Я принимаю его комплимент, кивая ему в ответ:

— Спасибо.

Как только он произнес мое имя, я замечаю, что все женщины сосредотачивают свое внимание на мне, выставляя сиськи, чтобы я мог оценить «товар».

Я парень, который любит сиськи, но сегодня ночью я желаю видеть те, что так скромно прячутся от меня за черной обтягивающей футболкой с надписью «ботаник».

Я отвожу глаза от множества похожих друг на друга блондинок, которые крутят кончики своих волос, и протягиваю Макс ее пиццу на бумажной тарелочке. Я бормочу:

— Надеюсь, ты не против того, что все люди пялятся.

— Я ничего не могу поделать с тем, что они находят меня сексуальной, — отвечает она, откусывая кусочек пиццы, пока я посмеиваюсь над ее ответом. Тоненькие длинные ниточки горячего сыра, тянутся от куска пиццы, все это сопровождается ее забавным хихиканьем.

Восхитительно.

— Ты стала нахальнее с тех пор, как получила эту работу.

— Я предпочитаю слово «увереннее», — поправляет она меня, тем временем я наблюдаю, как она неспешно направляется к месту, откуда доносится живая музыка