Аляска Ангелини - Невыносимый

Я прочищаю горло, пытаясь заставить свои ноги, лежать ровно, чтобы попытаться пнуть его в идеальный живот и отправить в полет.

— Я не имела в виду тебя. Я думала, — как бы я не заставляла себя, я не могу пошевелиться.

— Нет, ты вспоминала. О чем? — он подходит ближе, накрывая половиной своего тела мой бок, и подпирает голову локтем, укладываясь рядом со мной. Весь его член ложится поперек моего живота, такой мощный, теплый и длинный. Он все, о чем я могу думать.

— Иисус, ты не отодвинешься? Я не понимаю, почему ты делаешь это. Нет никаких причин, по которым ты вообще должен ко мне прикасаться. Или почему мы должны быть обнаженными. Просто… — используя весь свой вес, я отталкиваюсь ногами от матраса, чтобы поднять свои бедра. Его ноги толкаются вниз, припечатывая меня обратно к кровати.

Боль и удовольствие разносятся по моему клитору, когда он шлепает по моей киске. Я мгновенно сжимаю ноги, в шоке уставляясь на него.

— Не дергайся или я сделаю намного больше, чем это, — он опускает голову, утыкаясь мне в шею, и глубоко вдыхает. — Ты знаешь, никто не спал со мной в постели уже несколько месяцев. Будет приятно знать, что ты здесь. Мне не придется проверять тебя всю ночь. Я могу просто перевернуться, и ты будешь рядом, — зевает он. — Я думаю, что мне это понравится.

— Я не хочу, — бурчу я себе под нос.

Он приподнимается достаточно высоко, чтобы вытянуть из–под себя одеяло, а потом накрывает им нас.

— Отбой, — и освещение просто гаснет.

— Свет, — произношу я, удерживая взгляд на темноте потолка. Если я повернусь, то мы окажемся нос к носу.

Он улыбается.

— Он реагирует только на мой голос, рабыня. Так что, спи. Завтра у нас будет долгий день, — покалывание распространяется от его пальцев, которыми он скользит к низу моего живота. — Но если ты не устала…

— Руки прочь. — Я успеваю отодвинуться на дюйм, прежде чем он притягивает меня еще ближе, чем раньше, накрывая мои бедра своими. И снова, все, что я могу чувствовать — это его член, который прижимается ко мне.

— Не расстраивайся, — шепчет он возле моего уха. — Я буду рядом с тобой всю ночь. Может, тебе даже понравится, если вы позволишь себе расслабиться.

Я со всей силы зажмуриваюсь, пока жду, что его рука двинется ниже. Но этого не происходит. Он начинает храпеть через несколько минут, а я получаю возможность сдвинуть ногу, чтобы пнуть его, если захочу поступить как сука. Только я не хочу его будить. Впервые с момента своего прибытия сюда, я чувствую себя расслабленной. Непринужденной. Завтра, я попробую сбежать еще раз. Или найду что–то, что покончит со мной. Больше я ничего не могу сделать. В моей голове зарождается что–то малюсенькое, и я не могу разобрать, что это. Месть? Любопытство узнать, кто он? В ней так много вопросов, наряду с гневом, связанным с моей ситуацией. Он заставил меня усомниться. От чего желание убить себя, становится даже больше, чем прежде; как пламя, разгорающееся в темном мире, где я существую.

Глава 5

Господин

31 августа (День 2)

Я просыпаюсь от пронзительного и душераздирающего вопля. Но он не из–за меня. Он из–за Ронни — погибшего мужа моей рабыни. Я знал, что это случится. Неделя, когда я изучал кто она такая, разговаривая с медсестрами, врачами, и даже с женщиной, которая живет по соседству, позволили мне узнать, что это происходит каждую ночь.

Диана умоляет его вернуться, я же разрываюсь между желанием разбудить ее или позволить девушке остаться в том аду, который живет в ее сознании. Мои принципы побеждают. Так что, когда ее ресницы начинают подрагивать, и она открывает глаза, щурясь на свет, включенный позади меня, то начинает плакать еще сильнее.

И тогда я целую рабыню. Потому что большая часть меня, хочет поглотить ее боль и облегчить страдания. Другой же причина в том, что мне нужно нанести следующий удар. Секс играет для Дианы огромную роль. Я прикасаюсь к ней и даю понять, что готов пойти до конца. Но я знаю, где проходит граница дозволенного. А она — нет. С отвращением, которое она ко мне испытывает, все происходит так, как я запланировал.

Прокус на моей губе, является лучшим тому доказательством. Черт, упрямая женщина наносит удар мне в лоб сильнее, чем я рассчитывал. Даже если я делаю это для ее же блага, она будет рвать меня на куски, пока это не закончится. И скорее изнутри, чем снаружи… ведь я не должен был так сильно увлекаться ей. Я не очень хорошо справляюсь с отказами. А сейчас, я жажду каждую частичку ее тела и разума.