Unknown - Navsegda

засовываю в него подушку. Я крепко завязываю мешок, узел за узлом, пока он не рвется и

не падает на кухонный пол.

— Что ты делаешь? — спрашивает меня Анна.

— Она пахнет Беном, — отвечаю я. — Не хочу, чтобы запах испарился. Хочу

сохранить его.

— Не думаю, что у тебя это получится, — мягко замечает подруга.

— Пошла ты, — огрызаюсь я и возвращаюсь в спальню.

Упав на свою подушку, я начинаю плакать. Ненавижу то, во что произошедшее

превратило меня. Я никогда никого не посылала, тем более — Анну.

Мне было семнадцать, когда она стала моей лучшей подругой. Мы познакомились

в первый учебный день в университете, в столовой. Мне не с кем было сесть, а ей не

хотелось сидеть с каким-то парнем. Мы поняли друг друга с полувзгляда. Когда она

решила переехать в Лос-Анджелес, чтобы стать актрисой, я поехала с ней. Не потому что

11

любила этот город, я в нем никогда не была, а потому что любила ее. Анна тогда сказала

мне:

— Едем со мной, ты можешь где угодно работать библиотекарем.

И она была абсолютно права.

И вот, девять лет спустя, она не спускает с меня глаз, словно я готова в любую

секунду вскрыть себе вены. Если бы я была в себе, то сказала бы, что это и есть самая

настоящая дружба, но мне не до этого сейчас. Мне сейчас не до чего.

Анна заходит с двумя таблетками и стаканом воды.

— Я нашла их в твоей аптечке, — говорит она.

Я перевожу на них взгляд. Это викодин, он остался с прошлого месяца, когда у

Бена случился спазм спинных мышц. Он выпил всего пару этих таблеток. Видно, считал,

что если будет их принимать, то выставит себя слабаком.

Я без вопросов беру их из руки Анны и проглатываю.

— Спасибо.

Она подтыкает вокруг меня одеяло и уходит спать на диван. Я рада, что она не

попыталась лечь рядом со мной. Не хочу, чтобы ее запах перебил запах Бена. Глаза жжет

от слез, тело ослабло, мозг нуждается в викодиновой отключке. Начав клевать носом, я

сдвигаюсь на сторону Бена.

— Я тебя люблю, — сонно шепчу я, и впервые эти слова некому услышать.

Просыпаюсь я с тяжелой как с похмелья головой. Тянусь к руке Бена, как делаю

каждое утро, но ощущаю пустоту. Моя первая мысль — он в ванной или готовит мне

завтрак, а потом я вспоминаю. Возвращается опустошение. Глухое и густое, оно

окутывает мое тело, и сердце тонет в нем будто камень.

Я подношу руки к лицу в попытке вытереть слезы, но они текут слишком быстро, и

я не поспеваю за ними. Мои слезы — мыши, бегущие с тонущего корабля под названием

«горе».

Зашедшая в спальню Анна вытирает их полотенцем.

— Ты уже проснулась, — удивляется она.

— Ты донельзя наблюдательна. — Почему я так отвратительно веду себя с ней? Я

не резкий и не злой человек. Я не такая.

— Звонила Сьюзен, — не обращает внимания на мою грубость Анна, и я

благодарна ей за это.

— Что она сказала? — Я сажусь и беру с прикроватной тумбочки стакан воды. —

Что ей от меня может быть нужно?

— Она ничего не сказала. Просто попросила перезвонить ей.

— Здорово.

— Я оставила номер ее телефона на холодильнике. На случай если ты захочешь ей

перезвонить.

— Спасибо. — Я ставлю стакан обратно и поднимаюсь.

— Я отлучусь ненадолго выгулять Багси, а затем сразу вернусь, — говорит подруга.

Багси — английский бульдог Анны, вечно всё вокруг себя заслюнявливающий.

Меня тянет сказать подруге, что Багси в выгулах ни черта не нуждается, так как он

ленивый засранец, но я подавляю в себе этот порыв, потому что очень, очень хочу

перестать грубить.

— Хорошо.

— Тебе что-нибудь купить? — спрашивает Анна, напоминая мне о том, что я

просила Бена купить мне Фрути-пеблс.

Я тут же забираюсь обратно в постель.

— Нет, спасибо, мне ничего не надо.

— Ладно, я скоро вернусь. — Анна задумывается на минуту. — Может, ты хочешь,

чтобы я задержалась и побыла рядом с тобой, если ты решишь ей позвонить?

— Нет, спасибо. С этим я сама справлюсь.

12

— Хорошо, но если ты передумаешь…

— Спасибо.

Анна уходит, и, стоит захлопнуться входной двери, как на меня обрушивается

одиночество. Я одна в этой комнате, одна в этом доме, но что важнее всего — одна в этой

жизни. Я даже не могу осознать этого в полной мере.

Я встаю и беру телефон. Открепляю листок с номером Сьюзен от холодильника и

цепляюсь взглядом за магнит из пиццерии Джорджи. Опустившись на пол, я прижимаюсь

щекой к холодной плитке пола. И больше не нахожу в себе сил подняться.