Unknown - Navsegda

— Хорошо. Поможешь мне дотащить кое-что из машины?

— Конечно.

Лайл спрашивает, как я поживала и хочу ли вернуться к работе. Он явно избегает

темы, касающейся «эпизода» с полицией, и я благодарна ему за это. Я говорю, что уже

скоро выйду на работу.

Мы подходим к моей машине, и я открываю багажник.

— Что это? — спрашивает Лайл.

— Это первая часть книг из секции «Подростковая литература от Бена Росса», —

отвечаю я.

— Что?

— Завтра еще гору книг привезут. Оформим это как дар библиотеке от имени Бена.

— Ничего себе. Это очень великодушно с твоей стороны.

— Есть только одно условие.

— Какое?

— Когда книги начнут пахнуть пылью и затхлостью, мы от них избавимся.

Подарим другой библиотеке.

— Почему? — смеется Лайл.

Я достаю из багажника одну книгу и пролистываю ее прямо перед его носом.

Потом нюхаю листы сама.

— Чувствуешь этот чистый запах новизны? — спрашиваю я.

— Конечно.

— Как только они начнут пахнуть как все библиотечные книги, мы передарим их

другой библиотеке, а сами заменим их вот этим. — Я отдаю Лайлу остальную наличку в

объемном конверте. Уверена, со стороны это выглядит так, будто мы торгуем

наркотиками.

— Что за… Убери!

Я смеюсь, поняв, как это смотрится с его стороны.

— Наверное, стоит просто выписать чек.

Лайл тоже смеется.

— Наверное. Но не нужно этого делать.

— Я этого хочу, — объясняю я. — Мы можем сделать табличку с именем Бена?

— Конечно. Обязательно.

— Здорово.

Я вручаю ему стопку книг, сама беру другую, и мы идем в библиотеку.

— У тебя точно всё хорошо, Элси? — спрашивает Лайл, когда мы заходим в

здание.

— Точно.

На ужин ко мне приходит Анна. Мы только вдвоем. Едим на диване и пьем, пока

уже не пора остановиться. Я улыбаюсь с ней и смеюсь. И когда она поздно вечером

143

уезжает домой, Бен по-прежнему остается со мной — в моих мыслях и моем сердце. Я не

потеряла его оттого, что хорошо провела без него время. Не потеряла его оттого, что была

самой собой рядом с подругой.

ДЕКАБРЬ

Я даю себе время адаптироваться и однажды утром, почувствовав, что готова,

возвращаюсь на работу. В Лос-Анджелесе похолодало, температура снизилась до семи

градусов тепла. Я надеваю куртку, которую не носила с прошлой зимы, и иду к машине. В

душ е я дрожу в преддверии того, что по-настоящему выйду на работу, оставив прошлое

позади. Приехав, я вхожу в здание и сажусь за свой стол. В библиотеке пока мало народу,

но те, кто есть, встречают меня аплодисментами. На столе стоит большая табличка с

именем дарителя. Мне хлопали не потому, что я — вернувшаяся на рабочее место вдова,

мне хлопали потому, что я сделала что-то хорошее для библиотеки. Для этих людей я

теперь нечто большее, чем женщина, потерявшая мужа. Я — это не только мое горе.

Часы быстро пролетают. Неожиданно для себя я осознаю, что впервые за долгие

месяцы наслаждаюсь дружескими отношениями на работе. Мне нравится быть нужной

людям. Я люблю говорить с ними о книгах. Люблю, когда дети спрашивает меня, где что-

то найти, и я могу прочитать им короткую лекцию о системе Дьюи30.

Днем доставляют книги из магазина и приносят ко мне. Мы пока еще не

установили для них стеллажи, и они занимают стол и весь пол вокруг него. Некоторые из

названий книг мне знакомы. Они были у Бена, и их забрала себе Сьюзен. О других я даже

не слышала. У одних обложки привлекательны, у других выглядят страшно нелепо.

Разбирая одну стопку, я смеюсь: мой муж, оказывается, любил читать детские книжки.

Жизнь всегда находит чем тебя удивить. Никак не думала, что влюблюсь в мужчину,

читающего литературу, написанную для двенадцатилетних детей, и уж точно не могла

подумать, что потеряю его так скоро. Выходит, жизнь полна сюрпризов, и вряд ли все они

будут плохи.

Я звоню Сьюзен и рассказываю ей о книгах. Не разберу, плачет она в ответ или

смеется.

— Ты так и сказала им? Что книжки не должны пахнуть старьем?

— Ага. Как запахнут, так мы их сразу и передарим.

Она смеется, хотя похоже, что и плачет одновременно.

— Тогда может и я, в конце концов, начну в библиотеку наведываться, — шутит

Сьюзен.

Я смеюсь вместе с ней.

— А вообще, я тоже хочу в этом участвовать, — говорит она. — Хочу

пожертвовать и свои деньги. Не хочу, чтобы в библиотеке заканчивались пахнущие

свежестью книги.

— Правда? — возбужденно восклицаю я. — О боже! Мы можем назвать секцию