User - veter.docx

Наконец я дождался своей бури, которая принесла мне покой. Эта неопределенная болтанка последних месяцев настолько вымотала меня, что я жаждал развязки. Как читатель плохого детектива я догадался, что всех убил адвокат, но все же надеялся на какой-то авторский фортель в конце. Но, увы и ах...

Телефонный звонок однажды вечером между пятницей и воскресеньем. Безучастный голос жены:

- Это ты...

А после Она стала прежней. Почти. Хочешь, я буду любить тебя? Она смеялась и находила себя в линиях ладоней моих. Вернулись робкие субботние вечера. Она вроде бы стала моей. Но выдавал Ее задумчивый взгляд, задерживающийся порой на черной матовой пластмассе телефона.

Она старательно возводила шаткий карточный домик якобы прежнего мира, но хитро щурились короли и прикрывались веерами дамы, видящие изнанку происходящего. Один легкий щелчок – и полетит к чертям зыбкая постройка, порскнут в разные стороны и упадут рубашками вверх никому ненужные карты.

А я... Я радовался появившимся в начале серого дождливого ноября солнечным денькам. Знаешь, что зима возьмет свое, но все равно глупо надеешься, что завтра будет солнце, а столбик термометра вопреки всем прогнозам двинется вверх.

Какое-то время мы жили в этом странном, искусственно поддерживаемом мире. Будто два врача-реаниматора, мы пытались вдохнуть жизнь в тело, которое покинула душа. Душа нашего мира находилась где-то далеко. Наверно там, где находят приют души всех погибших миров. Надеюсь, она попала в рай...

Я плакал во сне, просыпался с мокрым от слез лицом. Что мне снилось?

...Милая студенточка филфака:

- Лилии? Это мне? Боже, какая красотища!

- Я люблю тебя, дорогая...

Она не слышит. Спрятала лицо в белоснежном облаке букета, шепчет что-то, целует шелковистые лепестки.

- Я люблю тебя!

Она смеется, смотрит куда-то мимо меня, а в глазах столько света, что, кажется, можно ослепнуть, встретившись с ней взглядом. Я оглядываюсь – позади какие-то люди. Лица размыты, силуэты смазаны. Кому Она улыбается? На кого смотрит ТАК? Где-то поет Челентано, звенит дверной колокольчик. Я поворачиваюсь к Ней, но передо мной пустота... Я пытаюсь выкрикнуть, выкинуть из себя Ее имя, но не помню его. И срывается тихим стоном с губ:

- Лейла...

Мне казалось, что я сошел с ума. Возможно, так оно и есть.

Как я попал на Субботний бум? Черт его знает. Позвонил товарищ, сказал - интересная компания, а мне надо было сбежать из дома. Я стал бояться субботних вечеров с их неизменными попытками придать окружающей фальши более четкие очертания, сделать краски насыщенней, а контуры уверенней.

Я поехал. В городе зашел в сувенирный магазинчик, купил хозяйке небольшой презент. Но я забыл о презентах, правилах приличия и прочих мелочах – войдя в комнату, я сразу же увидел ее. Женщину, которая разбила наш мир. Я не мог ошибиться. Стальной взгляд равнодушных ко всему на свете серых глаз, тонкие хрупкие пальцы, помнящие тепло кожи моей жены, белая ниточка шрама, пересекающая ладонь.

- Вот уж не думал, что встречу вас здесь...

- Мы знакомы? – спросила она просто так, ибо узнала меня так же, как я узнал ее.

Я не помню, о чем мы говорили. Кажется, я пригласил ее погулять. Мы долго бродили по холодным безлюдным улицам. Наши шаги отчетливо звенели в морозном воздухе. Я украдкой разглядывал ее – тонкая бледность узкого лица, падающая на глаза челка, очень худые запястья, едва заметный шрам на подбородке. Она нервно прикусывала нижнюю губу. Волновалась? Возможно. Она не смотрела на меня. Я был ей неинтересен. Не нужен. Нелепый персонаж, вписанный кем-то в ее пьесу. Но в любом случае персонажу отводилась определенная роль и реплики, прописанные в сценарии.

- Зачем вы нашли меня? – она, наконец, посмотрела в мою сторону – взгляд скользнул по пуговицам пальто, задержался на подбородке и остановился точно на моих зрачках.

- У вас есть время выслушать меня?

Она кивнула и снова стала смотреть под ноги – на хрустящий под подошвами мерзлый песок.

- Я хочу предложить вам сделку.

И тут она неожиданно рассмеялась. Я несколько растерялся – странность этой женщины затягивала меня в какую-то туманность, где я не мог точно определить, что правильно, что нет. Она погладила меня по плечу:

- Простите. Позвольте вопрос – а людские отношения могут складываться вне экономических понятий? Судя по всему – нет. Ну что ж, ваши условия? Диктуйте, монсеньор!

Мы остановились в свете уличного фонаря, который своеобразно подретушировал окружающий пейзаж и нас в нем. Ее смех, совершенно сбивший меня с толку, мелкими бисеринками рассыпался вокруг нас и заискрился в неверном фонарном свете. Я закурил, собирая в кучу разбежавшиеся во все стороны мысли.