Сложились в скорбную усмешку. А вино
Течёт рекой, как синь-вода по трубам
И падает слезою на гумно.
Нет пашни, нет двора, нет поголовья –
Повымерло. Повымерзла земля…
О, Русь моя, позволь хоть к изголовью
Прильнуть, стихами сердце исцеля! …
Ты чувствуешь – мой стих Серёжей начат
И мной продолжен вновь, И Блок поёт.
О, будь моложе, я бы знал, что значит
Всё это и во всём тебе помог.
СВИРЕЛЬ:
Нет, мой родной, не молодость, а мудрость
Постигнуть может это волшебство.
Со мною рядом дорогие кудри
Твои, Серёженьки и наше мастерство.
И Блока невозможная усталость…
Наш Саша в революцию устал.
Скажи, мой Блок родной, какая малость
Подействует на сердце, как опал
Индийской палочки – доверенное свойство,
Что жгли намедни у Людмилы мы с тобой?!
А. БЛОК:
Скажу, родная, только беспокойство
О Родине, горящее судьбой,
Струёй сверкающее нашего единства
Поэзии возвышенной, мой друг!
152
Мне надоело вашей жизни свинство.
И я готов излечивать недуг,
Опять к колодцам сердца прикасаясь
Строкой любви и веры. И, поправ
Невежество, живу, люблю и каюсь
И, как Серёжа, голову задрав,
Смотрю на тонные громады Петербурга,
С друзьями вместе прохожу к Неве,
Ищу Свирель в объятьях демиурга
И никого не бью по голове.
И ВЕРЮ, И НЕ ВЕРЮ…
Только что записав последние стихи от Блока ( в 1 час дня 6 октября 1990 года) я спешу
обратиться к своему Отцу Петру:
Ну, Папочка, родной, мне это снится,
Что названа Свирелью? Слог иссяк…
ОТЕЦ:
Велю тебе, мой друг, перекреститься,
Свирель моя, ты, мой высокий стяг,
Мой стих, мой дом, прелестная криница,
Вещающая мне о новостях.
Тебя недаром Пушкин выбрал трелью
Своих стихов и радостен как день,
Нарёк тебя заливистой Свирелью,
Которую услышит и олень,
И дол, и луг, и лес, видений полный,
И невские остуженные волны
Прильнут к ногам Свирели, Синь-звезды,
Моей дочурки. Даже мрака полный
И ревности суровый рок страны
Поверг свой гнев в пространство тишины
И «Здравствуй, милая Свирель!» – промолвил.
Нет, не приснился зов Святого друга.
И Пушкин снова радостен и свеж.
И Родина – Серёжина подруга
Ты в сердце нашем ласковом живёшь.
О, мощь стиха вселенского, о, радость,
Соединенная любовью и строкой!
В тебе звучит и мужество и младость,
И льётся стих разбуженной рекой.
Он чист, хрустально-звонок, идеален.
Он верен сердцу и, струной поправ,
Сжигает зло, возвышен и печален,
Моя Свирель! Забава всех дубрав!
6.10. 1990.
ОТКРОВЕНИЕ
И в этот же день (тетрадь 16, стр. 107)
Душа поёт так звонко, безмятежно,
153
Поэмой устилая дрожь Земли.
Скажи, Душа, зачем поёшь так нежно,
Забыв о посохе и бедности сумы?
Серёжа помогает мне в юдоли
Собрать стихов обугленную медь.
И стих любовью дышит поневоле,
Забыв упасть и к вечеру созреть.
Как яблочки прозрачно-золотые
На свет выкатывает ветер-озорник
Мои стихи, плоды любви литые,
Положенные веком на язык.
Возьми тот стих. Сегодня дарит Пушкин
С Серёженькой и друг единый Блок
Те яблочки, что лесом на опушку
Повыкатил неумолимый рок!
И ты, мой друг, что рядом тяжко дышишь,
И сердишься, и, с грустью пополам
Со мною вместе горечь жизни пишешь,
Возьми стихи. Я все тебе отдам.
Не усмиряй разбуженного гнева
И выплесни его в бокал вина.
Пойми, я Повеление Царево –
Свечу нести к заутрени должна!
А. БЛОК:
Не плачь, сестра, такое назначенье
Кому-то не понятно до сих пор,–
Твоё прозрачное и гордое свеченье,
Души твоей недремлющий костёр.
То лишь на звёздном Небе обозначен
Твой путь. И светлая разверстая Душа
О горестях и бедах жизни плачет.
Однако, как Россия хороша, –
Есенин повторяет ежечасно.
И нам с тобой твой долг ещё делить
Придётся век. И это не напрасно.
Мы можем все стихи соединить
И стрелкой мощною Свечой Петра Большого
Избыть всю нечисть, Господи, прости!
И тесен круг до часа зоревого,
Что нас сумеет в Небо вознести!
СВИРЕЛЬ:
Я снова ухожу в стихи и песни,
С тобою, Блок, хочу к Неве прийти,
Наш Саша, ну, давай с Серёжей вместе
Мосты попробуем поутру навести
К неспелой вишне, что стоит поодаль
154
И сомневается, и зреет, и поёт.
Но отчего-то вдруг опять робеет –
То перелёт, то снова недолёт, –
Плоды бросает невпопад и злится,
Читать дальше