User - ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Я перья отточил. Жуковский, мой приятель,

Учителем своим Тебя я называл!

Меня учили все, борясь за совершенство,

Не видя, что меня мой Гений создавал.

Он изучал язык. И – высшее блаженство! –

ПОЭТОМ ВЫСШИХ ЛИГ МЕНЯ КОРОНОВАЛ.

А. С. ПУШКИН, через Свирель, 1998

Однако безоблачные времена Лицея таяли с первым его выпуском.

Обществом всё более завладевали настроения подозрения в отношении к прививаемому в

Лицее духу свободомыслия. В 1820 году директором был назначен полковник Гольдгоер. Лицей

был обречён…

Уже в наши дни Пушкин скажет своей России через Свирель:

Мы были так Руси необходимы,

Как горный воздух, как Душе – костёр,

Пылавший верностью. Мы были так любимы,

Как нелюбимы стали с неких пор.

Обитель рушилась. Упали бастионы

Великой вольницы. Печален этот час.

Но не украли мы ни камешка с короны. –

Она в свой час оберегала нас!

И всё ж в Отечестве, в самой его глубинке,

Горит и светится лицейский огонёк.

Друзья все съехались. Свирель посерединке.

И дышит вольно Царскосельский уголок!

Стихом латаем мы прорехи и изъяны.

Стихом летаем мы под облака.

Стихом мы лечим колотые раны.

Стихом соединяем мы века.

Стихом Поэт соединяет Души

Далёких разновозрастных Миров.

Стихом мы подлость и неверье рушим.

Поэт, будь счастлив, стоек и здоров!

ПУШКИН–СВИРЕЛЬ.

1998 г.

Лицей дал России великолепную когорту граждан-патриотов. Поэтами Божьей милостью

станут Дельвиг и Кюхельбекер.

Самым выдающимся дипломатом всего русского, а, может быть, и европейского 19-го

века станет князь Александр Горчаков.

Рыцарем и Дон-Кихотом, впрочем, как и Кюхельбекер, станет друг Первого Поэта России

Иван Пущин. Первый лицейский класс выдвинет и замечательного генерала Вольховского и

неповторимого мореплавателя, адмирала Матюшкина, и музыканта Яковлева, чьи романсы,

возможно, мы распеваем сегодня, принимая за народное творчество.

44

И, радуясь тому, что возникло Со-Творчество двух поэтических сфер – Небесной и

Земной, наш великий Поэт вновь и вновь вспоминает и благословляет своё прекрасное

лицейское детство и передаёт свои воспоминания через Свирель-Татьяну:

ПАМЯТЬ ЛИЦЕЯ

Лицея память вещая, святая

Вошла в судьбу России, в письмена.

Так юноша, мужая, вырастает

И высится, как свежая волна,

Неповторима и необорима,

И первозданна, как цветок любви.

Она над нами много лет царила,

Владея всеми ритмами в крови.

И нынче, велика и неразменна,

В потоке новоявленной молвы

Она поёт светло и незабвенно.

Мы вместе с ней на берегах Невы.

ВОСПОМИНАНИЕ

Прелестен день. Румяные потомки

Взвихрили память давних детских лет.

В аллеях снова смех раздался звонкий.

И вновь печали в сердце нет как нет.

Со мной друзья играют на опушке.

Мы резвостью своей увлечены.

Ну, кто там Дельвиг, Кюхельбекер, Пушкин?

И кто из них важнее для страны?

45

Мы нежные и маленькие дети.

И белозубый смех, и детский крик

Не раз меня разбудят на рассвете.

И то сказать: я к этому привык!

ВСЁ ЖИВО В ПАМЯТИ

Всё живо в памяти: наш заговор мятежный:

Бежать, скрываться в зарослях кустов,

Увидеть *шаг и стан невыразимо нежный,

И шарф, рукою брошенный небрежно.

И, вздохи удержав полуоткрытых ртов,

Смотреть вослед светло и безнадежно…

Всё живо в памяти за дымкою годов.

МАЛЬЧИШКА

Мальчишка зелен-лист, проказник, озорник…

Как только сочеталось в нём всё это:

Вот он к стволу тихонечко приник,

Вот манит за собой своих друзей-Поэтов,

Вот шутит, борется, пылает весь в борьбе.

Вот строг и молчалив, грызёт перо, насупясь,

Стремясь дойти во всём до самой сути,

не думая о славе и судьбе.

ЛЕТО

Лето… Оно было кратким, то лето,

Быстро промчалось, надолго взошло

Ярким, несбыточным сполохом света

Вспыхнуло и отцвело.

День царскосельский пылает доныне

Ярким и лёгким цветком,

Дарит улыбку, снимает унынье.