Unknown - Uayt_Kirsten__Khaos_zvezd

время, чтобы рассказывать ему о моём маленьком семейном воссоединении. - После того, как мы

ушли из музея, Дину стало серьёзно мутить, у неё болел живот. Мы сразу отправились в больницу, и

теперь с ней всё прекрасно, постельный режим, пока они не решат, стоит ли вызывать роды или

можно подождать.

- Но ей же ещё рано!

- Она уже достаточно долго ходит с животом, так что безопаснее для них обоих было бы

родить его здесь. - Он тихо ругается. - О, слава Богу, она спит. Она не слышит, как я сказал "его".

Ладно. Это называется – преэклампсия, и когда мы узнали, что так или иначе это проблема, мы

столкнулись с ней и сохраним их идеально здоровыми. Но мы пока не собираемся домой. Ты в

порядке? Тебе что-нибудь нужно?

- Всё нормально! Не беспокойся за меня. Но я не поняла, как это произошло. Дина же была

совершенно здорова в последние дни. - Может, Анубис что-то сделал с ней?

- Такое бывает. Беременность делает женщин во многом уязвимыми. Но я серьёзно –

переживать не о чем. Единственная проблема, которая скоро встанет перед нами – это то, что у

ребёнка нет детской, что по большому счёту не такая уж и большая проблема.

Я вздыхаю и успокаиваюсь. По крайней мере, одна часть моей семьи защищена от Анубиса.

- Здорово. Спасибо, Сириус, за чувство вины.

Вновь настояв на том, что всё чудесно, он кладёт трубку.

Я падаю на диван, не утруждая себя подниматься наверх, и моя больная голова кружится от

всего того, что случилось за этот вечер. Слишком много информации. Дина, Анубис, Рио. Я думала,

что после завершения этого грёбаного музейного зала всё встанет на свои места.

Я фыркаю сонным смешком, как только представляю лицо Анубиса, когда он вернётся в

Египет и поймёт, что имени он так и не узнал. Ну и идиот!

Радостная от этой мысли, я уже совсем близка ко сну, когда вспоминаю слова Сириуса, такие

похожие на слова матери: «Женщина наиболее уязвима, когда беременна». Что-то щекочет меня в

онемевшем затылке, что-то, что я никак не могу ухватить, но знаю, что это нужно сделать.

- О, нет, - я сажусь и выпрямляюсь в ужасе от очевидности того, что только сейчас осознала.

Для контроля над богом Анубису нужно совсем не имя.

Он искал яд, чтобы убить его.

122

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Глава 17

В тот день, когда Амон-Ра спустился на землю, его укусила змея. Но та змея была не его

творением, поэтому он не мог назвать её имя и вытянуть яд. Амон-Ра, Бог солнца, умирал. В мифах

всегда говорилось только о змее. Но в версии, написанной рукой Исиды, было одно отличие: не змея,

а ребёнок А-пепа. Огромная змея, найденная в подземелье. Только Осирис и Анубис, вхожи в

подземный мир и могут его посещать.

- Возьми трубку! – Кричу я в телефон, когда слышу в ответ только длинные гудки. От крика

моя голова пульсирует, но я не могу молчать. Спотыкаясь, я несусь на второй этаж. Я вышвыриваю

всё из своих ящиков в поисках паспорта. Моя рука оказывается на маленькой сумочке с защитными

амулетами, которые положила мама, теми, которые пережили погром Анубиса в моей комнате. Я

сую их в карман своих фланелевых пижамных штанов.

Паспорт, паспорт, где же мой паспорт... Отвечай на звонок, мама, отвечай, отвечай!!!

Паспорт находится в ящике ночного столика.

Она не отвечает на звонок.

Я натягиваю пару туфель и бегу вниз по лестнице. Теперь я звоню Сириусу.

Он тоже не отвечает.

Почта! Она станет проверять почту. Я пишу ей письмо так быстро, что уверена – оно

совершенно бессвязное, но это не имеет значения, потому что она должна знать. Мне нужно знать,

что она знает.

Телефон, прижатый к моему уху, по-прежнему звонит, звонит, звонит... Почему она не берёт

трубку? Он ещё не может быть там. Он ещё должен быть на пути в Египет. Где и мне надо быть. Где

и мне стоит быть. Те образы (о, как же их много!), образы моей матери, разрушаемой тьмой,

проигрываются на повторе в моей стучащей голове, и я не могу допустить это. И я этого не допущу.

Зачем Анубису это делать? Что он получит в случае убийства моей матери? Что он сказал

мне... что-то про Хаткор, считающую меня бесполезной. Коридор. Они целовались тогда в коридоре.

Хаткор. Уж если у кого и есть повод ненавидеть мою мать и желать ей смерти, то это –

Хаткор. Она, должно быть, соблазнила Анубиса, и теперь он с ней заодно. Как давно она

планировала это, выжидая напасть в момент, когда моя мать станет наиболее уязвимой?