Андрей Имранов - Цитадель души моей

Капитан, против моего ожидания, новостью особо не удивился. Либо вида не

подал. Хмурясь, выслушал внимательно. Посмотрел в сторону, подумал о чём-то.

- Знал кто-нибудь, что Клюв у тебя ночует? – спросил. Тоном безразличным, но меня

однако же, морозцем продрало не хуже чем тогда, перед дверью. И ответил я, еще и сам не

успев сообразить, почему именно так отвечаю:

- Секрета не делали. Клюв сразу, как узнал, что я на гиттонов иду, попросился у меня

пожить. Кто-то наверняка слышал, да и Клюв тот еще болтун… был.

Кивнул капитан медленно, о чём-то своём думая, а я только сейчас и сообразил, почему

соврал. Явно капитан о моем госте больше моего знает. И вопрос он задал вовсе не затем,

чтобы убийцу вычислить, а затем, чтобы узнать – за чьей жизнью он приходил. А тут и

следующий вопрос напрашивается – зачем этой твари жизнь конкретного егеря? Или,

спросим по-другому: чем этот конкретный егерь должен от других отличаться, что к нему

эдакие гости по ночам заходят? И если предположить, что капитану ответ на этот вопрос

известен…

- Значит, Клюв… - сказал Дерек задумчиво, - жаль…

- Что – жаль? – быстро спросил я.

Царапнул капитан меня взглядом, усмехнулся холодно.

- Жаль, что умер, конечно же. Ладно, иди. Твои там тебя заждались уже.

- Понял, - сказал я и вышел из штабной палатки. А что еще делать? Не пытать же его, в

самом деле.

VI. Ad bestias! 10

Гиттоны, пожалуй, самые странные бестии из всех, с которыми мне случалось

иметь дело. Начать с того, что знаем мы про них очень мало, хотя они живут с нами бок о

бок вместе с урсами и вергами с самого начала Смутного Века. Но на вержьем и на урса я

вполне неплохо разговариваю, сотню-другую слов и выражений на чекалочьем знаю, и

могу при надобности с пардусом, с люперном или мелесом объясниться. Даже

вольповский немного помню. А вот на гиттоньем – ни слова. И ладно я, я как-то нечасто с

этими бестиями дело имел – взять остальных моих бойцов, которые уже не один десяток

гнёзд вычистили – так у них то же самое! А почему? А всё потому, что менее склонной к

общению твари, чем гиттон – еще поискать надо. И главное, не разговоришь их никак.

Наш, веками проверенный способ, плохо ли - хорошо ли, но всегда работающий с другими

бестиями, на гиттонов не действует – уж очень у этих бестий болевой порог высокий. Если

вообще есть. Но в этой их необщительности главная их слабость – они ж не только с нами,

людьми, разговаривать не хотят – они и друг с другом особо не общаются. Мирок гиттона

ограничен его норой и тем, что он видит у себя перед носом. Не раз бывало – охотим

гиттонью пару возле норы, драка уже полчаса как идёт, визгу и рёву столько, что мертвеца

уши заткнуть заставит. А у соседней норы другая пара, как ни в чём не бывало, хозяйством

занимается. И ведь не могут не понимать, что покончив с этими, мы за них примемся – а

всё равно. Редко-редко бывает, что от соседней норы на помощь избиваемым кто-то придёт

– только если уж норы совсем рядом расположены и игнорировать происходящее гиттоны

из второй норы уже просто не в силах. И что забавно, когда такое случается, пришедшие

на помощь как будто больше на соседей своих злятся, чем на нас – языка-то ихнего мы не

понимаем, но по интонациям выходит, что первые вторых ругают: мол, сплошное от вас

беспокойство, приходится вот идти, выручать вас, непутевых. А вторые огрызаются: мы

вас не звали, идите себе, мы сами разберёмся. Ну, такое впечатление. Опять же, я сам не

видел, но рассказывают, что после такой отповеди помощники порой обратно себе в нору

убираются и больше уже на помощь не рвутся. Такие дела. Странные бестии, говорю же.

И к предкам своим звериным у них нетипичное отношение. Вот для вергов, скажем,

волки – первые друзья и помощники, как собаки когда-то для людей были. Для урсов

медведи, и особенно, медведицы – священные животные, в каждой семье обычно пара-

тройка медведиц живёт, и беды не знает. А вот гиттоны к росомахам без малейшего

почтения относятся – забредет какая на территорию гнезда – задавят и съедят. Еще и

подерутся из-за мяса. Считается, что гиттоны – самые недалекие из всех зверолюдей и

вообще разумом недалеко от животных ушли. Правда, как выяснилось недавно, они счет

10 К зверям! – формула казни, означающей растерзание дикими зверями.

знают и даже умножать-делить умеют, чему не каждый свободный гражданин из людей