Андрей Имранов - Цитадель души моей

здесь имперское правосудие? Забавно. От страха он заикался, обильно потел и поминутно

6 Бумага не краснеет

промокал лоб большим, некогда белым, платком. Однако на своём он стоял твёрдо – верг

был, он видел его своими глазами («вот как вас сейчас, господин егерь»), был он не пьян,

да и вообще не пьет по причине больного желудка.

Я мурыжил его и так и эдак и, в конце концов, плюнул и пошёл в лес. Похоже, он

кого-то и в самом деле видел. Я не обвиняю себя в том, что не поверил до конца его

рассказу. Я – не Николас Всевидящий, а верить в ту чушь, что Пларк нес мне в лицо – это

себя не уважать. Так что я ни на секунду не допустил и возможности того, что ликтор

видел настоящего верга. А вот что он мог увидеть кого-то в волчьей маске, одетого в

волчью же шкуру, увидеть и принять его за верга – это запросто. Зачем подобное кому-то

может быть нужно – другой вопрос. Который я собирался обязательно задать этому «кому-

то», когда его найду. Ликтор, в ответ на мое предложение вместе прогуляться к лесу, стал

белее собственной тоги и чуть в обморок не грохнулся. Я и задумался – леса местные я

знал получше него самого и место, где ликтору явилось его чудное видение, себе

представлял – урочище Утиная Лапка оно зовётся. Вот в эту «лапку», представлявшую

собой треугольный участок леса длиной в стадию, он на карте и ткнул, чем только

подтвердил мои подозрения. Будь дело в глубокой чаще, еще куда ни шло, но там… точно

человек переодетый. Вряд ли Максим смог бы точнее указать, где на земле мне искать

следы «верга», а без этого мне его присутствие было только в тягость. Ну, я его и оставил.

Чем и спас, как позже выяснилось.

Утиную Лапку я исходил от края до края раз сто. Люди по урочищу шлялись часто,

скотина домашняя – еще чаще и поисков мне это не облегчало. Но всё же я вроде нашёл

место, где сидел, свернувшись в клубок от ужаса, мой ликтор. Вот только не было там

поблизости свежих человеческих следов. А вержьи – были. Там вообще много вержьих

следов было, но я не удивлялся – всего месяц назад в этих краях один из самых сильных

кланов Севера обитал. Мы в конце четыреста тридцать три взрослых особи с

вытатуированным на груди красным кругом насчитали. Так что я особо не насторожился,

хотя следовало бы – не тянули некоторые следы на месячную давность. А вот на

недельную – вполне. Но человек, он, когда очень хочет во что-то поверить, то нужные

доказательства всегда найдёт. Вот и я нашёл. Там – листья вешеня, градом побитые, следы

накрыли и свежими сохранили, тут – корова помочилась и землю высохшую смягчила, ну

и третье-десятое. Но всё же червячок сомнений во мне зашевелился, и я в чащу пошёл. Не

для того, чтобы свежие следы найти. А для того, чтобы не найти. И убедиться, что никаких

вергов тут нет и быть не может. Потому что так я и не поверил, что могли тут верги заново

объявиться. Вон – хвост на осине висит, никем, кроме времени, не тронутый. И

выжженный крест над ним чернеет. Хвост вергу, что кохорсе - штандарт. Лишиться хвоста

для верга – позор. Что для живого, что для мёртвого. Появись тут недобитки – первым

делом хвосты с деревьев бы пообрывали.

Но всё же я слегка подобрался. Человек в лесу – гость, и гость незваный. Замирен

лес, вычищен недавно или же зверолюдей в нем сто лет не видели – неважно. Будешь

вести себя, как хозяин – умрёшь. Рано или поздно. А я еще и в одиночку попёрся, чего

вообще никогда делать не стоит. Пусть даже не осталось вергов в лесу – можно же и в

ловушку старую угодить. В петлю, в яму, в сеть ловчую. Из волчьей ямы выбраться не так-

то просто, когда помочь некому; а если, падая в неё, что-нибудь себе повредишь – так и

подавно. Так что шёл я осторожно, по ветру, и всё по пролысинам, вырубкам, да полянам –

там ловушку проще заметить. Да и случись что – убегу. По ровному меня разве только

люперн или пардус догонят, но они тут не водятся.

И чем дальше я иду, тем меньше мне это дело нравится. Интуиция моя давно уже во

все колокола набат отбивает, чудятся постоянно мне взгляды пристальные, да недобрые из-

за спины, и как будто волком время от времени пованивает. А я всё дальше иду и себя

убеждаю, что это всё мне чудится от того, что я один в лесу и от того, что места знакомые.

По-недоброму знакомые: всё ж хоть и было нас полторы тысячи, но не скажу, что победа

нам легко далась. Вон, если сейчас с этой полянки вниз пойти, там ручей будет, где пара