Андрей Имранов - Цитадель души моей

через пару часов они уже будут здесь. Обратно в клетку захотела?

Яростный оскал, короткий рык.

- Нет! Живой я им не дамся.

- Это ты так думаешь. Я же поклясться готов, что, меня здесь не найдя, они из кожи вон

вылезут, чтобы тебя живьем взять и допросить. Да и потом убивать не поторопятся.

Глухое рычание в ответ.

- Рычи, не рычи, - пожал я плечами, - конец один. Их там не меньше десятка будут, каждый

– меня не слабее. Да они тебя влегкую скрутят, как бы тебе и не хотелось на чей-нибудь

меч надеться. Убежать же и не надейся, здесь – давно зачищенные людские территории,

если тебя всерьез искать начнут – за пол-дня выследят.

Лукавлю я, конечно: верг любому егерю в любом лесу сто очков форы даст и в выигрыше

останется, но бестия-то моя об этом, думаю я, не догадывается. Нова она, знакомство у

них с егерями недолгое, и всё – не в их пользу. Авось и не знает, как оно на деле обстоит.

Ну вот – задумалась, кивнула согласно.

- Пусть так. Но как только они наш след потеряют, я уйду. Не хочу быть рядом с тобой

дольше, чем необходимо.

Голос – впервые за всю встречу – спокойный и уверенный, да и сама как-то живее

выглядеть начала. Ну да – все ж смысл жизни какой-никакой появился, пусть временный,

но и то лучше, чем ничего – по себе знаю. А вот зачем она мне, верга-то – это вопрос. Ну,

для начала корягу помочь на глубокую воду вытолкать – один я не управлюсь. А дальше

мне её зачем с собой тащить?

Ладно, от погони уйдем, там разберемся.

- Я тоже от твоего общества не в восторге, - проворчал я, - но куда деваться? Пошли,

точнее, поплыли вон туда, - я махнул рукой в сторону реки, - вытащим ствол на глубину,

под ним спрячемся, и пусть он нас несет.

Так и сделали. Уж не знаю, дошло ли сообщение Ночного Охотника до получателя,

что было в этом сообщении, были ли этими получателями именно егеря, и что потом они

делали. Но плавно-неторопливое путешествие наше прошло совсем без приключений и

никаких последствий для меня не имело, кроме того, что я замерз до окоченения, простыл

и, в первую ночь, едва с силами собрался, чтобы из-под воды на ствол вылезти. На другие

дни как-то полегче выходило – притерпелся, похоже. Что до верги, так ей купание как

будто только на пользу шло. Мелких заминок хватало, но ничего серьезного – за берега и

дно коряга цеплялась постоянно, я в первый же день счет потерял; раз десять пришлось,

убедившись из-под воды, что людей рядом нет, вылезать и обратно в глубину дерево

оттаскивать. Один раз только пришлось поволноваться – когда коряга за опору моста в

Гене зацепилась – тут уж незамеченным никак вылезти бы не получилось, но пронесло

как-то – сама отцепилась. Опять же бес счету сколько раз с проплывающих лодок и барж

нашу корягу шестами и баграми отталкивали, порой в опасной близости от моих рук и

головы, и снова – пронесло. Уже в дельте, на выходе в Кантабрийское море нас чуть-чуть

покачало на волнах остатками прошедшего шторма – совсем чуть-чуть, но вполне

достаточно, чтобы я определенное неудобство в желудке почувствовал, даром, что он пуст

был, как кошелек пьяницы. Увы, именно признаки морской болезни оказались для меня

последним доводом в пользу того, чтобы воспользоваться неожиданным подарком

недавнего шторма – принесенной невесть откуда полузатопленной рыбацкой лодкой. Егеря

– не моряки. Совсем. Нет у них противника ни в реке, ни в море, потому-то, я думаю, и

удачным оказалось наше путешествие под корягой – никакому егерю и в голову такое не

придет, как вергам в голову не приходит на деревьях укрывшихся егерей искать. Ну какому

егерю, стихия которого – лес, поле и твердая земля под ногами – взбредет в голову не

сушей, и не рекой даже, а морем до цели добираться? Если не на остров плывешь, конечно

– да и тогда: не упомню, чтобы хоть раз какой егерь сам лодкой правил – только

пассажиром. «И что бы», - думал я, - «и дальше мне этим пробелом егерского мироздания

не воспользоваться?» Вот и воспользовался – на свою голову.

Нет, поначалу все довольно удачно складывалось – лодка почти неповрежденной

оказалась, воду мы из неё вычерпали, пару крупных щелей я удачно законопатил

излишками смолы, с самой же лодки и соскребанной лезвием гладиуса; а с остальных

течей воды набиралось немного. В ящике на корме мы нашли сложенный парус и – с

некоторой попытки – даже смогли его поднять и должным образом закрепить. Верга