Василь Гигевич - Гуманоиды - Прямой контакт

Хотелось, хотелось мне высказаться, но, пожевав слова, я так и не сказал ему ничего: ведь в гостях был, а гостю не все положено говорить...

Видимо, Лупоглазенький и сам сообразил, что ляпнул не то, начал поправлять себя:

— Пусть и не мужчины... Ты тоже не красавец. Одни уши и носяра чего стоят...

— Смотря для кого, — парировал я. Теперь даже и не думал плясать под его дудку. — Некоторым очень нравятся мои и нос, и уши, да и многое другое...

Помолчали. Хотелось мне ему еще пару ласковых добавить, но опять же — стерпел. Молчу, терплю, как проклятый...

А он снова начал свое вести — все его на философию тянуло, и этой своей философией Лупоглазенький меня словно интернетовской паутиной опутывал:

— Вот скажи, где все начинается при любви: здесь, — лапкой в направле­нии бугорка маханул, — или — здесь? — в голову лапкой ткнул.

Признаюсь, что никогда об этом и не думал. Пожал плечами.

— Так вот, я авторитетно заявляю, и это тебе подтвердят ваши ученые, — здесь все и начинается, и заканчивается, — и снова он по своей голове лапкой застучал. — Когда-то мы все это проходили, как дети школьную программу проходят: и секс по телефону, и стереопорнухи... Если трезво разобраться, то все это — лишь способ воздействия на мозг по определенным каналам... А потом у нас пошли порнография со стонами и запахами... А потом...

Я перебил его:

— Не дури мне голову. Одно с другим не путай...

— Почему? — его глазенки приблизились ко мне. — Вот ты недавно сон сладкий видел. Что есть сон?

Тут Лупоглазенький со своего стульчика вскочил и снова передо мной стал ходить взад-вперед и говорить:

— Сон — это большая загадка. Разгадывая сны, мы научились предсказывать будущее. Целая наука у нас есть — сновидения... Не проводит ли в сновидениях человек свои самые лучшие мгновения? Задумайся, почему у вас наркоманы к дури тянутся? Вот скажи мне, почему у вас так получается, что некоторые моло­денькие парни и девушки, у которых все есть — и желания, и здоровье, еще в школе к сигаретам, наркотикам тянутся, от бутылки пивной оторваться не могут? Поясню тебе, открою истину — от сигарет, наркотиков и пива у них в головах переворачивается мир. Сны для них — слаще реальности. И правда, чем сны хуже реальности? В кресле-лежанке через чипы мы можем воздействовать на центры наслаждения головного мозга. И в результате — ты сам убедился — это лучше ваших сериалов по телевизору, это слаще наркотиков. Так что мы давно с наркоманами разобрались. Сейчас понимаешь, почему у нас нет любви в вашем, земном понимании. Она есть, но иная... Поэтому нам и семья не нужна, зачем она?.. С семьями у нас столько проблем было: измены вечные, ссоры бесконеч­ные из-за ложки немытой, браки, разводы, любовницы и любовники друг за другом рыщут, покоя им нет никакого: дело доходило до убийств и самоубийств... А психозов сколько было из-за любви? Ваш умник Фрейд создал целую научную теорию — о психоанализе на сексуальной почве... Он все в мире объяснял через призму своей теории, без нее ваши люди никак не могут обойтись, в очередь записываются, чтобы психоаналитики за денежки с ними работали...

И опять ни с того ни с сего я вспомнил о коммунизме. И денег у них нет, и семей нет, и райские столы, порядок полный, даже наркоманов нет, все под контролем...

Пошевелил я губами и:

— А с потомством как решаете проблему? Ваша гуманоидная цивилиза­ция тут же исчезнет, если детей не будет.

— Не волнуйся, все под контролем, — он поднял лапку вверх. — Когда- то наши, так сказать, женские типы, гуманоидихи, перестали рожать детей. Признаюсь тебе, в этом немного и мы были виновны — в свое время целое поколение выросло, сидя у телевизоров и компьютеров, и словно через отвер­стие в замке, смотря порнографию. Сам догадываешься, что после такого вос­питания исчезли все тайны, все стало ясно и просто...

«Вот привязался», — подумал я.

А тот свое вел:

— У нас все было: и суррогатные матери... Скажу сразу, с этими суррогат­ными матерями одни проблемы: с гуманоидихи от старости труха сыплется, а она объявляет всей Дзете, что стала матерью, что у нее двойня крохотных гуманоидов появилась, хотя чьи они — никто не знает, да и не может узнать... А что нам было делать, когда у суррогатной матери искалеченный бедняга гуманоид рождался — на свалку выбрасывать?.. И центры у нас специаль­ные были, где бездетным парам помогали... А потом, когда клонирование изобрели, нам легче стало — мы это дело поставили на конвейер. Скажу тебе — умница был ваш Форд, придумавший конвейерные линии... До поры до времени мы скрывали от тебя эту информацию, потому что ты был мораль­но не готов к ней... Но теперь, когда ты о чиповании кое-что узнал, можем открыть тебе правду...