поездки и о том, была ли она связана с состоянием его здоровья. Я склонен связывать эту
поездку с травмой первого года в школе и с уроками скрипки, которые, вероятно,
прекратились летом 1899 года.
Из всего изложенного становится очевидно, что Лавкрафт провел довольно одинокое
детство, окруженный только взрослыми родственниками. Многие из его детских занятий
- чтение, сочинительство, научная работа, музыка, даже походы в театр -
преимущественно или исключительно одиночны; мы не услышим о каких-либо друзьях
до самого его поступления в начальную школу. Все письма о детстве подчеркивают его
уединение и одиночество:
Среди немногих товарищей по играм [в 5 лет] я был крайне непопулярен, так
как настаивал, что надо разыгрывать исторические события или
действовать согласно последовательному плану
Вы заметите, что я не упоминаю друзей детства & товарищей по играм - их
не было! Знакомым детям я не нравился & они не нравились мне. Я привык ко
взрослой компании & разговорам, & хотя и я чувствовал себя позорно глупым
рядом со взрослыми, не имел совершенно ничего общего со стаей детишек. Их
возня & крики меня озадачивали. Я ненавидел просто играть & скакать - для
отдыха я всегда желал сюжета .
Это подтверждается воспоминаниями троюродной сестры Лавкрафта, Этель М. Филлипс
(1888-1987), позднее миссис Этель Филлипс Морриш. Этель, двумя годами старше
Лавкрафта, в 1890-х гг. жила со своими родителями Джеремией У. Филлипсом (сыном
брата Уиппла Джеймса Уитона Филлипса) и его женой Эбби в пригородах Провиденса
(Джонстоне, Кранстоне), и ее иногда посылали поиграть с маленьким Говардом. В
интервью, устроенном в 1977 г., она признавалась, что не слишком любила кузена, находя
его чудным задавакой. Особенно ее раздражало, что Лавкрафт явно не знал, как качаться
на качелях. Но у нее сохранился очаровательный образ Лавкрафта четырех лет от роду,
переворачивающего страницы некой чудовищно огромной книги в очень серьезной и
взрослой манере.
Лавкрафт позволяет нам мельком взглянуть на некоторых из игр, которым он в
одиночестве предавался в раннем детстве:
Моими любимыми были очень маленькие игрушки, что позволяло
расставлять из них обширные, сложные сцены. Мой способ игры был таков -
занять весь стол под сцену, на которой я далее создавал просторный
ландшафт... иногда помогая себе лотками земли или глины. У меня были
всякого сорта игрушечные деревни с маленькими деревянными или
картонными домиками, & комбинируя несколько из них, я часто строил города
изрядного размера & сложности. ...Игрушечные деревья - их у меня было без
счета - с различным успехом использовались для создания частей ландшафта...
даже лесов (или предполагаемых опушек лесов). Из определенного рода кубиков
складывались стены & ограды, & я также использовал кубики для возведения
больших публичных зданий... Мои люди были в основном типа & размера
оловянных солдатиков - честно говоря, слишком велики для зданий, в которых
якобы обитали, но настолько малы, насколько можно было достать.
Некоторых я принимал, как они есть, но часто заставил мою мать
подправить костюмы других с помощью ножа & кисточки. Немало
пикантности сценам добавляли особые игрушечные здания - мельницы, замки
& c.
И снова Лавкрафт вынуждал свою матери как приобретать эти игрушки в разных
магазинах, так и помогать ему их переделывать. Но речь здесь идет не просто о статичном
ландшафте; со своей заядлой склонностью к сюжетам и развитым чувством времени,
истории и театральности Лавкрафт разыгрывал в своих миниатюрных городах
исторические сценарии:
Я был всегда настолько последователен - географически & хронологически - в
устройстве своих ландшафтов, насколько позволял мой детских объем знаний.
Естественно, большинство сцен было из 18-го века; пускай одновременное
очарование железными дорогами & трамваями понудило меня построить
большое число современных ландшафтов с замысловатыми сетями жестяных
железных дорог. У меня имелся внушительный набор машинок &
железнодорожных аксессуаров - сигналов, туннелей, станций & с - хотя,
признаюсь, они были слишком велики масштабу для моих деревенек. Мой способ
Читать дальше