Juan Román - 0840088001426705588 .. - .

(2) 29 апреля 1893 г.: "говорит, что три человека - один негр - в комнате наверху

пытаются совершить насилие над его женой"; 15 мая 1893 г.: "считает, что его пища

отравлена"; 25 июня 1893 г.: "считает сотрудников и служителей своими врагами и

обвиняет их в краже его одежды, часов, ценных бумаг и т.д.";

(3) под заголовком "Умственное состояние": "хвалится множеством друзей; своими

деловыми успехами, своей семьей и больше всего своей силой - просил пишущего

полюбоваться, как отлично развиты его мышцы". Для определения четвертого

симптома - депрессии - в записях недостаточно данных.

Но если допустить, что у Уинфилда был сифилис, - вопрос, как же он им заразился.

Сейчас на него, разумеется, уже невозможно ответить со всей определенностью. Мак-

Намара напоминает нам, что "латентный период между заражением и развитием

третичного сифилиса - от десяти до двадцати лет", так что Уинфилд "должен был

заразиться не ранее восемнадцати и не позднее двадцати восьми лет, т.е. задолго до

своего вступления в брак в возрасте тридцати пяти лет". К сожалению, именно об этом

периоде в жизни Уинфилда нам ничего неизвестно. Трудно усомниться, что Уинфилд,

будучи холостяком, приобрел сифилис от проститутки, либо другой сексуальной

партнерши, то ли в военной академии, то ли - вопреки саркастическому замечанию

Артура С. Коки о "том типе торговца вразнос, что становится мишенью для тысяч

брутальных шуток", - во время работы "коммивояжером", если поступил на нее до

двадцати восеми лет. Слишком смело заключать, что Уинфилд был неким Казановой

или повесой , но два зафиксированных случая его бреда о том, что его жену насилуют,

определенно указывает на некую форму сексуальной обсессии.

Историю болезни Уинфилда тяжело и страшно читать. Первые месяцы его пребывания

в больнице пестрят упоминаниями о том, что он "возбужден и агрессивен"; 29 апреля

1893 г. ему дали небольшую дозу морфина, чтобы успокоить. К 29 августа его состояние,

похоже, несколько улучшилось: "Несколько дней назад пациента одели и позволили

свободно передвигаться по отделению и [выходить] во дворик"; но вскоре наступил

рецидив. Частые судороги - некоторые затрагивали только левую половину тела (что, по

словам Мак-Намары, "указывает на поражение правого полушария" - имели место в

ноябре, но к 15 декабря настало "заметное улучшение".

С этого времени записи в истории болезни становятся довольно нерегулярными -

порой между ними проходит до шести месяцев. 29 мая 1894 г. его выпустили в

вестибюль и на прогулочный дворик, пусть "временами [он был] очень беспокоен". К 5

декабря у Уинфилда начались частые судороги; полагали, что ему осталось жить всего

несколько дней, но он оправился. К 10 мая 1985 г. его физическое состояние "сильно

улучшилось с[о времени] последней записи", пускай "умственно он все сильнее впадал в

слабоумие". Последующие полтора года не принесли больших перемен. 16 декабря 1896

г. у Уинфилда обнаружилась язва на пенисе, вероятно, от мастурбации (первичным

признаком сифилиса являются похожие язвы, но Уинфилд давно миновал эту стадию).

Весной 1898 г. его состояние стало заметно ухудшаться; в стуле появились слизь и

кровь. К маю у него начались запоры, и ему каждые три дня требовалась клизма. 12

июля у него была температура 103®F при пульсе 106 ударов в минуту и повторяющиеся

конвульсии. 18 июля "судроги сменяли одна другую", и на следующий день была

констатирована его смерть.

Пережитое Сюзи Лавкрафта за эти мучительные пять лет - когда доктора не знали, как

лечить болезнь Уинфилда, а периоды ложной надежды, когда пациент вроде бы шел на

поправку, сменялись еще большей физической и психической деградацией, - можно

только представить. Когда сама Сюзи в 1919 г. была помещена в больницу Батлера, ее

врач, Ф. Дж. Фарнелл "обнаружил, что признаки расстройства проявлялись в течение

пятнадцати лет; в целом, патология существовала не менее двадцати шести лет".

Неслучайно, что начало "патологии" приходится на 1893 г.

Но что сам Лавкрафт знал - если вообще знал - о природе отцовской болезни? Ему было

два года восемь месяцев, когда отец заболел, и семь лет одиннадцать месяцев, когда тот

умер. Если в 2,5 года он уже декламировал вслух стихи, то должен был хотя бы понять,

что произошло нечто необычное - иначе с чего бы им с матерью внезапно переезжать из

Оберндейла к родне матери в Провиденс?