Unknown - 750c76f11b82488fab6d954fe331a3ae

Тут же узнал: работы у него больше нет. Хозяин не любил внезапные пропажи работников, пусть даже справка на руках имеется. Расчет ему не выдали. Жирная старая бухгалтерша, смачно отрыгнув, поведала, что деньги мыши съели, а когда прийти за расчетом - спроси у директора Архибанка.

Из угла, Вовкой снимаемого, погнали его через пару дней. И так задолжал за месяц. К тому же наш арендодатель - не дурак, хоть порой и сволочь.

Смекнула хозяйка хаты, что с Вовчика взять уже нечего, раз он работу потерял и квелый весь. Вот и сказала: мол, позвольте вам выйти вон. Так, не оправдав гордого имени квартиросъемщика, убыл

Владимир со шмотками своими к корешу армейскому. Да продержался у него недолго. У корешка-то целый зоопарк: две змеи (жена и теща), гиена - сеструха да двое спиногрызов, и все это - на пару комнат хрущевского происхождения.

И поселился он на железнодорожном вокзале. Милиция особливо его не гоняла: одет в китайское шмотье, но чистый и вполне приличный товарищ. Не пил, опять же.

Нашел кое-какую работенку: грузил - разгружал, по сотне получал. И стал он не на шутку смурной.

Невезуха прет конкретная! И решил добрый Вовка, что надо бы ангелам-хранителям дать время оправдаться в глазах своего подопечного. Ведь не пьет, не ворует, грубым словом никого не зовет. А ежели не оправдается ангел, подумал Вова, тогда и делу конец: никому я не нужен. Пойду и утоплюсь, пока вода не холодная.

В таких мрачных мыслях забрел он однажды под

Старый мост, дабы проверить глубину речки, под мостом протекающей. Начал готовиться к отступлению из этой жизни. Ибо научен был горьким своим опытом, что без толку доверяться кому угодно, и тем более - надежде. И женщина с таким именем, и та, чьим именем женщину назвали, неоднократно “кидали” Владимира с силою отнюдь не женской. Вот и решил проверить

Владимир, какова глубина речки - чтоб хватило ему и еще осталось. И было на его часах фирмы “Raketa” 2 часа 30 минут ночи. Вот тут-то и случилось чрезвычайное происшествие! Едва спустившись под мост,

Владимир вдруг услышал два резких хлопка: бах! бах!

И чуть позже - еще один. Он не сразу понял, что это выстрелы. После армейки - то десять лет прошло, подзабыл стрельбища. Тут же послышалось, как хлопнула дверца машины и взревел мотор. Затем - шелест шин.

Уехали. Окончательно сойдя под мост, он увидел: на земле лежат два трупа. На каждом - цепи золотые.

Под ними - лужа крови. Возле одного жмурика лежит кожаный чемоданчик. И были в том чемоданчике, господа хорошие, пачки зеленой бумаги. Конечно, это издалека была просто бумага. Мы - то уже сообразили, что находилась там казначейские билеты государственного банка США.

Что делать? Сработал у Вовки хватательный рефлекс.

Схватил он зелень и рванул подальше от моста, к людям и свету. Отдышавшись и немного придя в себя, отошел Вова в кусты и пересчитал наличность. 400 купюр по сотне долларов каждая. Стало быть, 40 тысяч ненашенских денег. А нашенских … Много. За такую сумму кто хошь башку оторвет.

“И завертелись его мозги от фантазии”, - заметил как-то раз уважаемый классик. Так или не так он заметил, не суть важно. Важно, что наш герой не столько фантазировал, сколько сомневался. Прикинул

Вован: а что, ежели кипюры-то поддельные?.. К примеру, выйдет он на шлях, поймает тачку и расплатится липовым баксом? А ежели ребята, из пукалок пулявшие, его найдут? И решил Владимир подождать утра в укромном уголке, а там - была не была. Пойти в какой-нибудь каррент-эксчейнч да поменять на рубли. Все равно жисть без денег - не жисть.

Пока поднималось Ярило, выжидал он в кустах. И заметил, как на место разборки подъехали две иномарки. Вышли из них быки, парой мумукалок перебросились, загрузили к себе в салон жмуров и укатили. Следы вроде бы никто не стал вычислять. А утром Вован пешкодралом доставил себя в один обменный пункт. Деньги он предварительно пересыпал в полиэтиленовый пакет, который всегда таскал с собой в кармане - чтобы сесть где не положено, или спереть что положено плохо. Вот так, господа, мысленно перекрестившись, выложил он перед молоденькой меняльщицей кипюру. С замиранием сердца ждал, как та отреагирует на дензнак. Проверка шла мучительно долго. По ходу Вован соображал, что ей скажет, если обнаружится подвох: мол, выменял на вокзале у какого-то айзера. Примет не помню. Или можно придумать. Но только что делать с пакетом в руке?

Там ведь еще 99 таких бумажек.

Пока думал, меняльщица подсунула ему какой-то лист.