Джон Ирвинг - Дорога тайн

Коллеги Хуана Диего, все его близкие друзья, из лучших побуждений запланировали для него двухдневную остановку в Гонконге; теперь же получалось, что у него будет только одна ночь в Гонконге, прежде чем ему придется рано утром отправиться в Манилу.

– Где вы останавливаетесь в Гонконге? – спросила его мать, которую звали Мириам. Она не ходила вокруг да около; при своем проницательном взгляде, она была прямолинейна.

– Где вы раньше останавливались? – спросила дочь, которую звали Дороти.

Она мало что взяла от матери, отметил Хуан Диего; Дороти была так же напориста, как Мириам, но далеко не так красива.

Что же такое было в Хуане Диего, что заставляло более напористых людей испытывать потребность в проворачивании для него его же дел? Кларк Френч, бывший студент, включился в подготовку поездки Хуана Диего на Филиппины. Теперь вот две женщины – две незнакомки – взяли на себя заботу устроить писателя в Гонконге.

Должно быть, Хуан Диего выглядел в глазах матери и ее дочери как начинающий турист, поскольку ему надо было заглянуть в памятку, чтобы узнать название своего отеля в Гонконге. Пока он еще выуживал из кармана пиджака очки, мать выхватила у него из рук памятку.

– Господи – зачем вам в Гонконге «Интерконтиненталь-Гранд-Стэнфорд»? – сказала ему Мириам. – Это же час езды от аэропорта.

– На самом деле это в Коулуне, – уточнила Дороти.

– В аэропорту есть адекватный отель, – сказала Мириам. – Вам лучше остановиться там.

– Мы всегда там останавливаемся, – со вздохом произнесла Дороти.

Хуан Диего начал говорить, что, насколько он понимает, тогда ему нужно будет отменить одно бронирование и заказать другое.

– Сделаем, – сказала дочь; ее пальцы запрыгали над клавиатурой ноутбука.

Хуану Диего казалось каким-то чудом то, как молодые люди пользовались своими ноутбуками, никуда их не включая. Почему у них батарейки не садятся? – думал он. (А когда они не были приклеены к своим ноутбукам, то как сумасшедшие переписывались на своих мобильных телефонах, которые, казалось, никогда не нуждались в подзарядке!)

– Я думал, что слишком далеко еду, чтобы брать с собой ноутбук, – сказал Хуан Диего этой матери, которая смотрела на него с крайней степенью сочувствия. – Я оставил свой дома, – робко сказал он энергичной дочери, которая ни разу не оторвала взгляда от постоянно меняющейся картинки на экране компьютера.

– Я отменяю ваш номер с видом на гавань – две ночи в «Интерконтиненталь-Гранд-Стэнфорд», конец. Мне все равно не нравится это место, – сообщила Дороти. – И я заказываю вам номер люкс в отеле «Регал» [6]в Международном аэропорту Гонконг. Он не такой безвкусный, как его название, несмотря на все это рождественское дерьмо.

– Одна ночь, Дороти, – напомнила мать молодой женщине.

– Понятно, – сказала Дороти. – В «Регале» есть одна особенность: там странно включается и выключается свет, – обратилась она к Хуану Диего.

– Мы покажем ему, Дороти, – сказала Мириам. – Я прочитала все, что вы написали, до последнего слова. – Она положила руку ему на запястье.

– Я прочитала почти все, – сказала Дороти.

– Есть две книги, которые ты не читала, Дороти, – возразила ее матушка.

– Подумаешь, две, – сказала Дороти. – Это ведь почти все, не так ли? – спросила девушка Хуана Диего.

Он, конечно, ответил:

– Да, почти.

Он не мог понять, флиртует с ним эта молодая женщина или ее мать; может быть, ни та ни другая и не флиртовали вовсе. И непонимание этого говорило, что Хуан Диего преждевременно постарел, но, если честно, сколько лет прошло с тех пор, как он играл в подобные игры. Уже довольно давно он ни с кем не встречался, да и прежде таких встреч было не много, что сразу же стало ясно таким двум завзятым путешественницам, как эти мать и дочь.

Что касается женщин, не решили ли они, что он получил свое увечье на войне? Не был ли он одним из тех, кто потерял любовь всей своей жизни? Что заставляло женщин думать, будто Хуан Диего никогда не сможет забыть кого-то?

– Мне очень нравится секс в ваших романах, – заметила Дороти. – Мне нравится, как вы это делаете.

– Мне еще больше нравится, – сказала ему Мириам, окинув дочь всепонимающим взглядом. – У меня есть возможность узнать, что такое действительно плохой секс, – заявила она своей дочурке.

– Пожалуйста, мама, только без подробностей, – сказала Дороти.

У Мириам не было обручального кольца, заметил Хуан Диего. Это была высокая, подтянутая женщина, с выражением напряженного нетерпения в глазах, в жемчужно-сером брючном костюме, который она носила поверх серебристой рубашки с коротким рукавом. Ее светло-русые волосы, конечно же, не были натурального цвета, и, вероятно, она уже вносила легкие поправки в свое лицо – либо вскоре после развода, либо спустя какое-то время после того, как овдовела. (Хуан Диего не знал о таких интимных вещах; за исключением его читательниц и женских персонажей в его романах, у него не было опыта общения с такими женщинами, как Мириам.)