Unknown - 5

«Кошка», - сказал Чарли, смеясь над смехом и пытаясь удержать погруженный Хестиг.

«Нет, не кошка. Это было какое-то дикое животное. Ни один кот не … Боже мой, кот?»

«Очень маленькая кошка», сказал Чарли. «И очень, очень безумный». Она опустилась на колени и потянула Хестига к себе, погладила его и тихо сказала, пока он не успокоился. «Кошка, Клайд. Маленькая, злая кошка». Она наблюдала, как Клайд снимает бег, надеясь объединить Селига. «Они никогда, - сказала она Хестигу, - кошки никогда меня не удивляют».

«Надеюсь, - прошептала Дульси, - эта маленькая кошка находит свой путь назад». Она представляла себе, как маленький бродячий отскочил от Селига в середине деревни, в замешательстве среди многих автомобилей и людей, не зная, куда бежать.

«Эти кошки могут быть дикими и застенчивыми, - сказал Джо, - но они не выжили, не будучи умными. Она будет в порядке. Почему Клайд шел по собакам здесь? У шоссе нет места для этих двоих».

«После того, как он взломал для того, чтобы быть любопытным? Это было бы более чем низко».

Они смотрели, как Люсинда, через холм, спешит, чтобы присоединиться к Чарли; Чарли замедлил, ожидая ее. Люсинда впала в шаг, улыбаясь, как будто она наслаждалась зрелищем беглого Селига, как будто ей нравилось видеть, как один из диких, застенчивых кошек показывает какой-то неожиданный шок.

Люсинда и Чарли знали друг друга только случайно, через Вильму, пока смерть Шамаса не заставила Вильму чаще видеть Люсинду. Затем Чарли, с ее обычной теплотой, проявил более глубокий интерес к старухе. Нежно, Чарли обнял Люсинду, обнял ее. «Вы видели бедного Селига? Это была одна из маленьких кошек, которую вы кормили?»

«Полагаю, что это так», смеясь, сказала Люсинда. «Дикий - это слово для этого.

«Сколько у них кошек, Люсинда? Они все такие дикие? Откуда они взялись?»

«Кажется, что их было шесть или семь, они появились через несколько дней после землетрясения, и я вижу только их проблески, как правило, по одному. Только эта темная маленькая кошка, которая только что ушла на собаку Клайда, только к тому, что у меня есть наглость подойти ко мне ».

«Кошка цвет обугленной древесины», сказал Чарли с интересом. «Черные и коричневые закрутились на палитре».

«Черепаха», - сказала Люсинда.

«Они должны радоваться еде, которую вы приносите, хотя они, конечно, охотники».

«Я уверен, что это так. Они, скорее всего, одичавшие кошки, они слишком застенчивы, чтобы быть просто страхами».

Старушка молчала. Джо и Дульси быстро поскользнулись по траве, следуя за двумя женщинами. «Возможно, - сказала Люсинда, - у Педрика есть некоторые знания о диких котах. Педрик - первый двоюродный брат Шамаса. У него, похоже, есть интересные теории о диких животных». Она колебалась. «Возможно, странные теории, но эти кошки кажутся довольно странными».

«Это Педрик, худой старик? Один из более строгих построек?»

«Да, это Педрик». Она взглянула на Чарли. «Он … очень добрый, он один из родственников Шамаса, которого я … чувствую себя комфортно. Он и Ньюлон Гринлоу. Ньюлон … ты пытался спасти Шамас.

Чарли кивнул.

«Педрик … может быть, не такой суровый, как другие. Возможно, у него больше способов из старой деревни, - застенчиво сказала Люсинда. «Педрик Гринлоу, возможно, вышел из своих мифов из тех темных и затененных миров, которые формируют его народные сказки».

«Он звучит интересно, - сказал Чарли, отталкивая свои ветреные рыжие волосы. «Я всегда любил рассказчиков. Это замечательное искусство: умение привлекать вас, заставлять вас видеть и жить сказкой, как если бы вы были там, чтобы поверить в историю».

«Педрик … Я думаю, что он смотрит на жизнь сквозь объектив своих историй … сквозь хрусталик мертвых веков. Он цепляется за старые мифы так же, как это делал Шамас, к ирландским верованиям и фольклору, сотканным через их семью. Эта история была очень важна К Шамасу ».

“Я не’

Люсинда улыбнулась. «Все Гринловы до некоторой степени живут странным двойным существованием. Я думаю, что во многих отношениях они по-настоящему верят, что старые истории верят в магию старого мира».

Она взглянула на Чарли. «И еще одна их часть, за исключением, может быть, Педрика и Ньюлона, такая же холодная и эгоистичная, как это возможно. Это … так было Шамасом».

Чарли обернулась, чтобы посмотреть на нее.

«Ну, я не скорблю о Шамасе, - тихо сказала Люсинда. «Если я скорблю, это только … для меня, за то, что я … пропустил».

И подумала Дульси, скорбя о жизни, потраченной впустую. Она подумала о том, что Люсинда сказала Вильме, в такой момент, когда Люсинда, казалось, чувствовала потребность поговорить, возможно, чтобы немного погладить ее душу.