Даша - Mett Kheyg Vlyubitsya v zhizn

казались мне бесполезными. То, о чем говорили другие, словно относилось к

параллельной вселенной.)

Демоны

Демон сидел рядом со мной на заднем сиденье автомобиля. Он был реальным и

вымышленным одновременно. Не галлюцинацией, но и не прозрачным призраком

из тематического парка. Демон был там, когда я закрывал глаза, и никуда не

исчезал, когда я открывал их. Но все же он, скорее, был чем-то воображаемым, чем

реально видимым.

30

Тревожность и депрессия – самое распространенное сочетание психических

проблем, сливаются воедино разными способами.

Демон был низким, ростом не больше метра. Проказливый и серый, как горгулья с

готического собора, он с ухмылкой смотрел на меня снизу вверх. Затем встал и начал

облизывать мне лицо. У него был длинный и сухой язык. Он все продолжал: лизал,

лизал и лизал. Он не пугал меня. Страх, конечно, присутствовал, ведь я постоянно

жил в страхе, но демон не вгонял меня в ужас. Можно даже сказать, что он

успокаивал меня, облизывая с некоторой заботой, словно я был одной сплошной

раной, которую он пытался залечить.

Автомобиль направлялся к Королевскому театру в Ноттингеме. Мы собирались

смотреть «Лебединое озеро». Мама сообщила, что это постановка, в которой все

лебеди были мужчинами. Андреа, сидевшая на переднем пассажирском сиденье, с

терпеливой вежливостью слушала мою мать. Я не помню, что именно она говорила.

Я думал в этот момент: «Как странно. Мама рассказывает о Мэтью Бурне и его

друзьях, видевших постановку, а на заднем сиденье сидит довольный демон и лижет

мне лицо».

Поведение демона начало мне надоедать. Я пытался перестать думать о нем, но

стало только хуже. Он продолжал меня облизывать. Я не чувствовал его языка на

своей коже, но от одной мысли о том, что демон вылизывает мне лицо, в моем мозгу

возникало ощущение покалывания, словно его щекотали.

Демон смеялся. Мы зашли в театр. Лебеди танцевали. Я чувствовал, как сердце

начинает биться быстрее. Темнота, замкнутое пространство, моя рука, лежавшая в

руке моей матери, сводили меня с ума. Я надеялся, что все это кончится, но этого не

происходило. Я оставался в своем кресле.

Тревожность и депрессия, самое распространенное сочетание психических проблем,

сливаются воедино разными способами. Часто я закрывал глаза и видел странные

вещи, но теперь мне кажется, что я видел все это только потому, что боялся сойти с

ума. Ведь если вы видите то, чего не существует, это может быть симптомом

сумасшествия.

Если вы боитесь того, чего бояться не следует, то мозг в конце концов дает вам повод

для страха. В этом случае общеизвестное выражение «Единственное, чего следует

бояться, – это самого страха» становится язвительной насмешкой. Одного страха уже

достаточно, потому что он сам по себе является чудовищем.

Стивен Кинг писал: «Монстры реальны, привидения тоже. Они живут внутри нас и

иногда побеждают».

Было темно, а в доме тихо, и мы тоже старались не шуметь.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

– И я люблю тебя, – прошептал я в ответ.

Мы поцеловались. Я чувствовал, как демоны окружают нас, пока мы целуемся и

держим друг друга в объятиях. И вдруг в моем разуме демоны медленно начали

отступать.

Существование

Жизнь тяжела. Несмотря на то что она красива и замечательна, все-таки она

непростая. Кажется, что люди справляются со всеми сложностями, стараясь не

думать о них слишком много. Однако у некоторых это не получается. Не зря

способность мыслить – это особенность человека. Мы думаем, поэтому мы

существуем. Человек осознает, что состарится, заболеет и умрет. Понимая, что это

31

произойдет со всеми, кого мы знаем и любим, нельзя забывать, что именно поэтому

любовь для нас всегда на первом месте.

Люди – единственные живые существа, подверженные депрессии, но это лишь

потому, что мы особенные.

Человек – единственное живое существо, создавшее такие невероятные вещи, как

цивилизация, язык, рассказы, любовные песни. Слово «светотень» означает

контраст между светом и тенью. На изображениях Христа периода Возрождения

темные тени подчеркивают свет Иисуса, принимающего крещение. Сложно принять

факт того, что смерть, разрушение и все плохое ведут к хорошему, но я верю в это.

Как писала Эмили Дикинсон, великолепная поэтесса и тревожный агорафоб[13]: