Поэзия Золотой Орды

Душа моя, познав любви стремленье,
Сменила холод сердца на горенье,

Начав дастан в любовной благостыне,
Вселенную к любви зову я ныне.

Во имя Бога славя мирозданье,
Любви я посвятил свое созданье.

Жемчужинами небо осветил Он,
Казной любви людей обогатил Он.

И свет, и ночи тьма — Его созданье,
На слове Он восставил мирозданье.

Семь вышних сфер над золотою крышей
В шесть дней Он сотворил, Аллах Всевышний.

Он соколу находит в небе цаплю,
Луною полной делает Он каплю,

Он дарит взору родинки блаженство,
Создав кудрей и стана совершенство.

Он гиацинт растит в земле весенней,
Он розу поселяет между терний,

Алмаз творит из пыли Вещей властью,
Сухой камыш переполняет сластью.

Могуществом стремит Он реки в море,
Жемчужину рождает в тайном створе.

Пчеле предназначает розу лета,
Слугой лужайки ставит ветр рассвета.

По ветру рея, облака и тучи
Нисходят ливнем где велит Могучий.

Он повелел — и комара зуденье
Нимврода довело до исступленья.

Всесильный ураган во время оно
Он сделал скакуном для Соломона.

Дал Моисею посох и молитву,
Иосифа Он дал в цари Египту.

Он дал в друзья Иакову страданья,
Азара чадо спас Он от терзанья [30] То есть спас Авраама из огня. .

Короной для Исы Он солнце сделал,
Вознес Пророка Он в Свои пределы.

Стал Мухаммад среди пророков шахом,
За страсть свою возлюблен стал Аллахом.

И эта страсть святого Мухаммада
Отныне мне, безумному, награда.

Труд Хорезми благослови же, Вечный,
Да не остынет пыл его сердечный!

Как месяц к ночи, вышел в блеске славы
Бек Мухаммед Ходжа — орел державы.

Все изменилось по хозяйской воле:
Явились чаши — началось застолье.

Мотивом хусайни озвучив саз свой,
Певец такой газелью начал сказ свой:

Ты царственна, как кипарисы рая,
Как роза льнет к тебе, изнемогая!

Целую стан младого деревца,
Твою державность сердцем постигая.

В лучах лица жемчужины серег
Как звезды блещут, от любви сгорая;

Пушок ланит под мускусом кудрей —
Как в хищных лапах птенчик попугая.

Твои уста — как редкостный рубин,
Не всем доступна прихоть дорогая,

Пока есть миг, играй, прелестный друг,
Ко всем уловкам женским прибегая!

Твой глаз проворней тюркского стрелка,
Злей черного аркана прядь тугая,

Ты, как султан на троне красоты,
Лишь миг мне даришь, мной пренебрегая.

Бывает ли цветник без соловья?
Твоей красе — ценитель и слуга я.

Тебя опять в разлуке Хорезми
Глазами ищет, зренье напрягая.

Сказал с улыбкой бек: «Поэт, без лести
Яви нам дар, достойный нашей чести!

В душе таишь ты жемчуг, блеск — во взгляде,
Персидские стихи в твоей тетради,

Переиграл ты многих в нарды страсти,
Ты сладкой речью держишь мир во власти,

Создай же ныне, выказав уменье,
На тюркском языке произведенье,

Чтоб на закате нашей жизни бренной
Мы этот дар оставили вселенной!»

«О государь! — я рек, целуя землю, —
Державному желанью сердцем внемлю.

Посильными стараньями своими
По всей земле твое прославлю имя!

Пока же, отдавая дань шербету,
Услышь газель, подобную рассвету».

За то, что лик твой схож с луной рассветной,
Я жизнь отдам признательною жертвой.

Пускай померкнет свет — краса твоя
Вселенную зальет волною светлой.

Когда бы полюбил тебя Платон,
Мир поразил бы мыслью искрометной;

Медовой речью залучила ты
В свои силки орла души бессмертной.

Покой и счастье создали вдвоем
Чудесный облик красоты заветной;