Art Koba - Book

их глазах, победившему великого мага и преступника. Впро-

чем, звучное «Все в стороны, героя — в лазарет!» в исполнении

Шомберга мгновенно организовало добровольных помощни-

ков. Карл Джарвис тихо переговаривался о чем-то с Максимом

возле установки, Закария смотрел в небо, насвистывая себе под

нос.

— Всё? — не веря самой себе, спросила Эдвина Дюпри.

— Да, графиня, всё, — ответил Хавьер Герингас. — Вы рас-

считывали посмотреть масштабную магическую дуэль? По-

нимаю. Но на самом деле, в подобных схватках зрелищности

мало. Побеждает, как правило, тот, кто сумеет крепче вцепиться

в горло противнику. Возвращайтесь в университет, ваши друзья

уже, наверно, вас заждались.

С этими словами король улицы Симона неторопливо напра-

вился в сторону поверженного де Вилье.

…Когда Виктор, парализованный заклинанием, в которое

Марк Довилас вложил все свои силы, все умение и всю злость, очнулся, он увидел склонившегося над ним пожилого незна-

комца.

3 5 2

Елена Комарова , Юлия Луценко

— Извини, мальчик, — сказал Хавьер и положил одну ла-

донь Виктору на лоб, а вторую на грудь.

Ударивший с земли в небо мощный столб огня заставил всех, кто еще оставался на полигоне, застыть на месте и обернуться в

немом изумлении… Сверкая ярче солнца, он начал набухать и

шириться, постепенно превращаясь в шар, увеличиваясь в раз-

мерах, пульсируя и переливаясь всеми цветами радуги. Краси-

во. И страшно… Но вот, достигнув поистине чудовищных раз-

меров, шар вдруг словно уперся в невидимую преграду: потоки

внутри него неслись с бешеной скоростью, краски сменяли друг

друга в безумном хороводе, но не выходили за установленные

пределы. Темная фигурка человека, удерживающего этот вихрь

силой своей воли, казалась крохотной и жалкой.

Наконец сияние начало постепенно тускнеть, а через не-

сколько минут и вовсе пропало. Посреди полигона на краю

образовавшегося только что котлована стоял Хавьер Герингас.

С кончиков его пальцев стекали остаточные капли, а в глазах, казалось, еще горели отблески той стихии, которую он только

что обуздал. Виктор де Вилье исчез бесследно.

Хавьер покачнулся, но удержался на ногах, вытер пот со лба

и посмотрел на коллег и присоединившегося к ним высокого

молодого человека, в котором изумленные Эдвина и Валентина

сразу же узнали Себастьяна.

— Закрываем канал! — поморщившись, скомандовал Герин-

гас и сделал уже знакомый жест.

В воздухе мелькнул тонкий светящийся росчерк, Себастьян

на мгновение замер, закашлялся, потом тряхнул головой и с си-

лой провел рукой по лицу.

— Все нормально! — крикнул он.

— Старый лис! — прошептал Марк Довилас, прежде чем по-

терять сознание.

— 69 —

Ипсвик

Аллея была пустынной, за наполовину облетевшими липа-

ми чернело больничное крыло, на крыльце задумчиво курили

З А Б Ы ТО Е ЗА К Л Я Т Ь Е

3 5 3

двое мужчин в накинутых на плечи белых халатах. Марк при-

щурился. Один, определенно, Глаубе, а вот разглядеть второго, облокотившегося о перила, он не смог. Вокруг стояла глубокая

тишина, и магу начало казаться, что он слышит, как шуршат за

его спиной опадающие листья.

Три дня Марк провалялся в полубеспамятстве. Еще три дня

Исайя Томпсон усиленно пользовал своего крайне раздражен-

ного вынужденным бездействием пациента таблетками попо-

лам с валерьянкой. Уже потом, день на пятый после разгрома

«Регента», Хавьер Герингас, усыпив бдительность главного вра-

ча, пробрался в палату, водрузил три больших румяных яблока

на прикроватную тумбочку и прочел измученному магу нота-

цию об излишнем геройстве и слишком поспешной деактива-

ции канала.

Марк бездумно ковырял концом трости землю перед ска-

мейкой, наслаждаясь покоем, подаренным ему профессором

Кэрью. Пожалуй, Джеймс положил на это не меньше сил, чем

те, которые пошли на финальный аккорд, которым заверши-

лась жизнь Виктора де Вилье. В Ипсвике не было ни журналис-

тов, ни полиции, студенты ходили мимо больничного крыла на

цыпочках, не смея даже дышать в ту сторону. За свои труды Кэ-

рью попросил немного — чтобы Марк вернулся в университет.

— Твоя бывшая кафедра, — сказал он, присев на подокон-

ник и обеими руками придерживая полы медицинского хала-

та, так и норовившего сползти с плеч, — все эти годы остается

бесхозной, ни один преподаватель не захотел занять твое место.