Unknown - SergeiMinaev-MoscowLoveNot

для нетребовательных клиентов.

В любом случае, теперь эти разговоры не име

ют смысла. В последние годы лучшей иллюстраци

ей моего желания жить, как Лимонов, но зараба

тывать, как Прохоров, стал собственный туалет. Там

лежит книга «Американская пастораль» Филипа Ро

та и каталог «Коммерсантъ — Подарки». Из пер

вого я так и не смог дочитать больше половины, из второго — ничего приобрести. Они лежат там

чуть больше года.

Впрочем, теперь и туалет не мой. И даже непонят

но — выгнали меня, или я сам ушел. Атмосфера не

294

Сергей Минаев

досказанности — форточка для оправдания собст

венного ничтожества.

— А я чай пью с морошкою. А мне так ягода нра

вится, — раздается из подъехавшей машины. Тушу

сигарету, сгибаюсь и гусиным шагом заползаю в

детский деревянный домик. Хлопают дверцы, вы

плевывая на улицу гопоту, которая тотчас же при

нимается скандировать: «В России нет еще пока

команды лучше “Спартака”!», «Красно белый» и, наконец, «Россия для русских, Москва для москви

чей!». Закончив с речевками, гопники делают

громче музыку и принимаются нарочито хрипло

подпевать.

Я сижу в домике, обняв руками колени, изредка

отхлебываю из бутылки и молюсь, чтобы этим де

билам не пришло в голову переместиться на дет

скую площадку. Но в этот момент кто то кричит из

окна, что вызовет милицию, если они к ебене ма

тери не уйдут, дверца опять хлопает и машина

отъезжает, а я прижимаюсь к стенке домика и ви

жу в щель между досками, что уехали не все. Двое

пассажиров решительным шагом направляются в

мою сторону.

Они подходят, садятся на скамейку. Точнее, на

спинку. Я этого видеть не могу, но точно знаю, что

эти мудаки садятся на спинку скамейки.

— Я бы еще въебал, — говорит один.

— Мишань, ты в курсе, сколько времени? Все ма

газы закрыты, бухло только в кабаках.

— Ну, пошли в кабак?

— Гы гы гы. У тя чё, лаве есть, на кабак?

Москва, я не люблю тебя

295

— Ну... нет, — после некоторой паузы отвечает

первый гопник, — можно, типа, найти. Нагрузить ко

го нибудь.

— Кого ты нагрузишь, ебана? — ржет второй.

— Ну ща, — первый смачно плюет, — найдем кого.

Я вжимаюсь в угол домика, отчаянно сжимая гор

лышко бутылки. По слухам, можно сделать «розоч

ку», для самообороны. Но это только по слухам.

— Я вот чё думаю, — снова возникает голос пер

вого, — а Олька эта охуенная все таки телка, да?

— Базара нет. А тебе то чё? Она же вроде с этим

длинным тусует. Как его?

— Да нихуя. Мне Витек сказал, который из хозяй

ственников, что она одинокая.

— Ну, даже если и так. Тебе то полюбасу не даст, гы гыг.

— Да хорош! Я вот чё думаю сделать...

Далее следует описание детального плана охмуре

ния незнакомой мне Ольки с анатомическими по

дробностями первого полового акта, который случит

ся между партнерами после посещения «суши кафе

там одного». И пока второй гопник цокает языком и

стучит рукой по лавке, будто описанный акт любви

происходит на его глазах, я думаю о всей уебищно

сти нашей интеллигентской философии умиления на

родными массами. Опыт семнадцатого года, когда

воспетый Тургеневым крестьянин из «Бежина луга»

пожег и разворовал все вокруг, никого ничему не на

учил. Так и мы еще вчера, со всем нашим интеллек

туальным багажом и хорошими семьями в бэкграун

де, под водку слушали «Пластмассовый мир побе

296

Сергей Минаев

дил» и рассуждали о том, как простые люди из да

леких городов России, в которых мы никогда не бы

ли, левым фронтом снесут к ебеням всех этих порт

фельных инвесторов, депутатов, чиновников, ментов

и гэбню вместе с их расфуфыренными шлюхами, а

мы будем выезжать на пепелища Жуковки с «зеркал

ками» или «лейками», чтобы делать красивые полу

постановочные фото для фейсбука.

И вот меня с простыми людьми разделяет тонень

кая доска. Только, в отличие от тех ребят из наших

разговоров, эти не слушали Летова. И даже если я

скажу им про свое сочувствие их классовой борьбе

и желание влиться в их «левый фронт», это не поме

шает им отмудохать меня по полной программе. По

тому что их «левый фронт» — это засадить «Ольке»

и «нагрузить кого нить».

— Ладно, надо завязывать, — резюмирует первый

гопник, — пора домой валить, время четыре утра.

— Типа того, — соглашается второй.

— На крышу добьешь? — слышится звук рассте