Unknown - SergeiMinaev-MoscowLoveNot

стук и засунул его в карман штанов. — По тепереш

ней то жизни.

— Да ты обурел, что ли? — Игорек хлопнул себя

ладонями по ляжкам. — Такие деньги теперь только

у банкиров.

— Ну, мы, Игорек, не банкиры, конечно, но и не

рвань! — Михалыч похлопал по свернутому пиджа

ку. — Копеечку имеем.

— А хорошо попарились сегодня! — Игорек ныр

нул рукой в пластиковый пакет и достал новую бу

тылку. — Я уж и не помню, когда последний раз в

бане был.

— Завтра еще пойдем. — Михалыч достал сигаре

ту и разминал ее в пальцах. — Я сегодня в парной

подумал: а что если квартиру снять?

— Квартиру? — Игорек услужливо поднес к сига

рете Михалыча огонек зажигалки. — Это дело такое.

А где снимать то надумал и для чего?

— А чего жить как скотам? Не надоело, Игорек?

— Надоело, — с готовностью вздохнул Игорек и

принялся разливать водку.

— Сниму квартиру, там, может, баба появится.

Москва, я не люблю тебя

305

— Эти сразу налетят, как бабки учуют.

— Да мне не жалко. — Михалыч в три глотка вы

пил свой стакан. — В гости ко мне приходить бу

дешь. Придешь?

— Конечно приду. Там, может, ты и мне какую ба

бу присмотришь. Из подружек твоей.

— Какой моей? — Михалыч свел брови к перено

сице.

— Ну, с которой ты жить начнешь. Сам же сказал, баба появится.

— А... ну да...

С минуту они молча курили, потом Михалыч мол

ниеносно налил «губастый» стакан, залпом выпил, притянул к себе Игорька и жарко задышал ему в ухо:

— А звезд то отсюдова не видно... не видно

звезд то. Еще бы их было видно, из под моста то...

да, Игорек?

— Каких звезд, Михалыч? Ты чего, в натуре?

— Проехали!

Михалыч потряс головой, как бык после удара в

лоб, резко встал, пошел вперед, замер как вкопан

ный, будто старался рассмотреть в ночи то, что дру

гим не видно, потом повернулся и совершенно трез

вым, как показалось Игорьку, голосом сказал:

— Вставай!

— Ты чё, Михалыч, в натуре? Все же ровно! Сидим, выпиваем.

— Нечего здесь сидеть! — Михалыч рубанул воз

дух ладонью. — В кабак пойдем!

— В какой кабак, Михалыч?! — взмолился Иго

рек. — Чего тебе здесь не сидится?

306

Сергей Минаев

— Я сказал. В кабак пойдем! Костюмы у нас есть?

Есть! Бабки есть? Есть! Пошли, говорю!

— Да кто нас в кабак пустит? Мы ж бомжи, Михалыч!

— Чего?! — Михалыч воинственно направился к

Игорьку. — Кто тут бомж?

— Ну... ты... конечно, нет... а я... — Игорек вжал

голову в плечи, ожидая удара.

— Ты! — Михалыч ткнул его пальцем в грудь. —

Такой же москвич, как вся эта пидорасня, которая

там, наверху, на тачках дорогих разъезжает! Даже

лучше! Ты мой друг, понял, нет?

Михалыч, качаясь, вышел из под моста, поднял

вверх кулаки и стал орать на проезжавшие по набе

режной машины:

— Вы чё думаете, вы тут все купили, да? Залупу

вам на воротник! Козлы! Козлы вы все, в натуре! Ду

маете, вы лучше нас, умнее или работали больше?

Думаете, если вы тут все спиздили, вам кланяться бу

дут? Крутые стали?

— Михалыч, осади! — подал голос Игорек. — Все

ровно, Михалыч! Хорош буровить, слышь, чё говорю?

Но Михалыч не слышал. Потрясая кулаками, он хо

дил по какой то странной, похожей на недописанную

восьмерку траектории и поливал всех на чем свет

стоит. Машины, прохожих, ментов, мэра, помянул ка

ких то воров и гадов, депутатов, черножопых и узко

глазых.

«Сейчас дойдет до президента, тут нас и повин

тят», — подумал Игорек.

Он встал, оперся о стену, пытаясь справиться с

резким головокружением, сделал робкий шаг вперед, Москва, я не люблю тебя

307

потом другой. И не отрывая руку от стены, дошел до

противоположного конца мостовой арки.

«А говорил, уедет. Дом купит, будет картошку рас

тить или чего он там хотел, — ерничал про себя Иго

рек. — Первым, говорил, поездом. Ха ха! Герой!

Столько понтов нагнал, а все закончилось в ту же

степь. Водка, бабы, теперь вот в кабак удумал. Лад

но хоть в баню сходили. — Игорек обернулся, слов

но желая убедиться, что Михалыч его не слышит. Тот

продолжал изрыгать проклятия. — Жаль, я у него по

ловину взять не успел. Все равно ментам достанется.

Или еще кому. Почему таким дуракам везет? Уедет он!

Он думал, он герой! И не таких ломало. Никого отсю

да не отпускает. Никого. Говно он, а не герой».

Игорек расстегнул ширинку и начал мочиться. Его

сильно качало, и для верности он уперся в стену дву

мя руками.