Андрей - Бледнее бледного

на одну – то на другую, но с места паршивец не двигался и на помощь не кидался. По

всему было видно, что выбор – к какому лагерю примкнуть, он сделать не может или

просто не хочет, но и продолжать в том же духе дальше никому не позволит. И эту третью

силу стоило принимать всерьез, потому, как Мея леди Кай в деле видела и помнила, а вот

те, против кого поднятый из смерти кот выступал, уже ничего вспомнить и увидеть не

смогут.

Глаза закрывались сами собой, воздуха не хватало, а мысли путались…

На помощь Ходы тоже рассчитывать не приходилось, – едва ли она смогла бы что-то

сделать с разгулявшейся в гневе ларонной. Перстни некромансеров тоже только что один

мощнейший удар уже прохлопали, и как они поведут себя в дальнейшем, было

совершенно непонятно. Во всяком случае, на этот раз леди Кай они что-то не очень

защитили, и не потому ли, что сущность ее изменилась уже до полной неузнаваемости, и

за свою они ее просто не посчитали? Во всяком случае, надеяться на них было страшно…

– Не вынуждай, – повторила плакальщица.

Голос ее стал намного тише, да и волосы уже не развевались яростным смерчем, а почти

полегли, как трава после бури, но при этом продолжали шевелиться, будто живые. А вот

вытянутая в сторону вампирши рука была тверда и не дрожала, да и дымок тот легкий

тоже, впрочем, никуда не делся. Это так – к слову…

Перед глазами поплыло, площадь качнулась, соскальзывая куда-то вбок, замерла на

мгновение, а потом колыхнулась, и, не удержавшись на грани, все-таки рухнула…

Когда Осси снова открыла глаза, то мир, который она увидела, целиком и полностью

состоял из Мея.

Он заполнял собой все – от звездного неба и до самой земли, и был, похоже, этому очень

рад. Впрочем, может, радость его была вызвана совсем другим – например, тем, что

подруга его все еще жива, пришла в себя и переселяться в загробные пределы пока не

собирается. Мотнув своей огромной башкой, что, по-видимому, должно было выражать

глубокое удовлетворение от увиденного, Мей сдвинулся в сторону и мир сразу стал

таким, как раньше – бескрайним, пустым и лишь кое-где заполненным убогими

декорациями бытия.

В трех шагах от Осси стояла Ришша. Мирная и тихая, – совсем как раньше, – и

враждебных намерений пока, вроде бы, не проявляющая. Во всяком случае, дым из рук

она больше не пускала, да и выглядела тоже – совершенно обычно. Девушка – и девушка, ларонна – и ларонна…

Впрочем, здесь была определенная неправда, потому как от ларонны, в том ее виде, к

какому привыкла уже Осси Кай, ее отличало абсолютно безразличное и наплевательское

отношение к своим волосам, которые висели теперь перепутанной, всклокоченной паклей, продолжая понемногу шевелиться. Хотя, может быть, это был просто ветер.

– Ты как? – Этот самый идиотский вопрос был задан самым обычным голосом, причем в

интонации звучало искреннее и неподдельное беспокойство.

В ответ Осси кивнула:

– Нормально.

Пробовала пошевелить руками и ногами – вроде, действительно, нормально – шевелятся.

Путы, удерживающие ее, пропали, и власть над телом вернулась к ней целиком и

полностью. Это было приятно – намного лучше и намного больше, чем просто глазеть по

сторонам.

– Я встану? Если не возражаешь…

– Конечно, – Ришша сделала пару шагов в сторону. – Конечно, вставай. Только прошу

тебя…

– Я поняла… Не надо… – Осси поднялась. – Прости. Это получилось… само… –

Объяснение, как и извинение, вышло дурацким, но Ришшу оно, похоже, вполне устроило.

А может, просто не хотелось ей обострять…

Как бы то ни было, но больше к этой теме она не возвращалась, строго, правда, соблюдая

дистанцию в несколько шагов между собой и не очень удачливой вампиршей. А если

добавить к этому, что Мей теперь постоянно норовил влезть между ларонной и леди Кай, то становится понятным, что перемещение этой троицы по площади в сторону

намалеванной углем фигуры напоминало урок бальных танцев в приюте для

умалишенных.

Теперь, после того, как очередной запланированный отдых неожиданно выродился в

банальную драку, чуть было не переросшую в небольшую локальную войну, Осси очень

хотелось поскорее завершить начатое. Дорисовать, наконец, этот бесов портал и

покончить со всем этим раз и навсегда.

Соблюдая, вооруженный до зубов нейтралитет, высокие и несколько охладевшие друг к

другу стороны заняли свои места под бдительным присмотром наблюдателей в лице Мея