Сорокин Ефим - Енох

"Этим мечом убьют Каина!.."

- Мир тебе, господин! - приветствовал уродец Ир. Тувалкаин очнулся.

- Тебя не сразу нашли в штольнях, Ир, - сказал Тувалкаин, продолжая раскладывать минералы на верхней полке.

- Я выполнил свою работу, - поспешно начал Ир.

- Я не спрашиваю у тебя, сделал или не сделал ты свою работу - я спрашиваю, где ты был в эти полдня, когда мне понадобился. Тебя не могли отыскать!

- Я был у дома Еноха, господин!

- Что же повело тебя туда? - с наигранной веселостью спросил Тувалкаин, впрочем, весьма удивленный.

- Любопытство, господин, только любопытство. Ну еще, может быть, желание угодить вам. Сами знаете, говорят разное. Если вы дозволите, я все расскажу.

Господин спустился со стремянки - Ир поспешно начал:

- Я по-темному решил добраться до дома Еноха, чтобы самому лично удостовериться, вернулся ли он. Я подошел к самым воротам, но забрехали псы, и я сделал крюк и обогнул скалу. С того места, которое я выбрал, двор хорошо просматривался.

- И никто из сифитов тебя не заметил?

- Никто, господин. Они беспечны. К тому же они, очевидно, не делают ничего такого, что можно скрывать от посторонних глаз.

Тувалкаин поморщился - Ир пожалел о сказанном.

- И что, видел Еноха? - спросил Тувалкаин, подходя к уроду и глядя ему в глаза. - Как выглядит? Здоров ли? Бодр ли?

- Выглядит он хорошо, а вот здоров ли, я не могу ответить, господин, но что бодр, это точно! Бодрости у него на десятерых хватит!

- Как понимать тебя, урод? Бодрости в Енохе на десятерых, а здоров ли он, ты ответить не можешь!

- Сон сморил меня, а когда проснулся, Енох уже собрал всю детвору на плоской крыше дома. Сверху мне было очень хорошо их видно, но поначалу я никак не мог понять, чем они занимаются. И тут до меня дошло! Енох учит их читать и писать. Они наносили на крышу глины, воды и по влажной глине писали косточками. Дети слушали Еноха, как Бога.

- Что же они писали, урод? - спросил Тувалкаин, удивленный и немного растерянный.

- Они писали блаженства, господин.

- Блаженства?

- Да, блаженства. Енох диктовал, а дети записывали.

- А блаженства - это что?

- Очевидно, какие-то правила пастушеского культа.

- Но раньше мы не слышали от них ни о каких блаженствах.

- Я запомнил только одно. Я сомневаюсь, что передам точно, но приблизительно это звучит так: "Блажен, кто праведен не мзды ради, а правды. И говорит вещи нелицемерные".

Тувалкаин повел бородой.

- И тебе понравилось это блаженство? - с издевкой спросил он.

Ир переминался с ноги на ногу.

- Просто... запомнилось.

- "Просто запомнилось"... Что еще говорил Енох?

- Я не решаюсь сказать, чтобы не рассердить вас.

- Говори!

- Енох рассказывал, как спускался от ангелов. - И, выведав лисьим взглядом, что господин внимательно его слушает, Ир продолжал: - Ему внимала не только детвора на крыше (его внуки и правнуки), но и старшие сыновья - Мафусаил, Регим, Ухан. Они оторвались от домашней работы, и на их лицах, господин, было то же доверчивое умиление, что и на лицах малышей на крыше. И я заслушался, потому что голос Еноха заставлял слушать.

Енох говорил, что однажды, когда он записывал книгу, был ему глас Божий:

"Возьми книги, которые написал на небе, и отдай ангелам. Придет время, и они опустят книги твои на землю. И будут познавать люди Меня и замысел Мой о человеке".

"Еноше, - сказал ему Господь, - даю тебе тридцать дней, чтобы ты проповедовал на земле. Ибо люди начнут умирать, и твоя проповедь нужна им. А через тридцать дней снова пошлю своих ангелов, и они возьмут тебя от сынов твоих".

И позвал Господь грозного ангела и поставил рядом с Енохом. От ангела шел холод, какого на земле не бывает. Ангел сказал Еноху:

"Еноше, я остужу лицо твое, чтобы чада твои могли смотреть на тебя, когда ты сойдешь на землю..."

- О, господин! - воскликнул уродец Ир. - Когда Енох говорил об этом, лицо его сияло чистотой и жалостливой любовью к окружающим его людям. Черты его как бы стали ускользать в неопределенности, но я продолжал видеть выражение кротости, жалости и любви.

- И любви? - переспросил Тувалкаин с легкой издевкой.

- Ангел остудил Еноха наложением рук. Енох говорил: "И вот, чада мои, я снова среди вас. Я расскажу вам, что видели очи мои и что слышали уши мои. Вы слышите от человека, а я слышу от Господа. Когда я спустился на землю, был мне голос от Него:

"И помни, Еноше, никто не взойдет на небо прежде вочеловечившегося Бога, ибо та высота, на которую вознесли тебя ангелы, только для людей - небо".