Andrew - o 0a115616b968c99b

молчанию».

-Они же язычники, - вздохнув, ответил священник. «Как католики, только еще хуже. Ты же

читала Библию, милая…

Энни кивнула и тихо проговорила: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что

на небе вверху, что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи

им».

-Конечно, - Майкл погладил ее по голове. «Это ведь Десять Заповедей, а они, - он указал на

купол церкви ниже по течению реки, у острога, - их нарушают. Разве так должны себя вести

христиане?

Энни помотала головой и вдруг сказала: «А можно мы еще помолимся? Ну, если у вас есть

время, конечно, преподобный отец…

-Просто дядя Майкл, милая моя девочка, - улыбнулся он. «Я все-таки твой родственник, хоть

и дальний. И помни – у священника нет своего времени, оно принадлежит прихожанам. Ну,

вот вам, например. Пойдем, - он взял ее за руку, - уже и обедать пора. А на следующей

неделе мы уезжаем, я вас с мамой довезу до Лондона и там расстанемся».

-А вы куда? – удивленно спросила Энни, когда они шли по берегу реки вниз, к складам и

пристани.

-В Новый Свет, - вздохнув, ответил Майкл. «Там основывают первую английскую колонию,

буду там священником, ну, и туземцам стану проповедовать. Я ведь уже трудился

миссионером, на Яве, в джунглях».

-И вам не страшно? – восхищенно спросила Энни. «Там же опасно, наверное! Как вы там

будете, один?

Майкл посмотрел на яркое, теплое солнце, и, услышав крики чаек, вдруг нагнулся и

поцеловал белокурый затылок: «Ну, я столько лет один, милая, привык уже. Ничего,

справлюсь».

Энни вздохнула и еще крепче взяла его большую руку.

-Из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу, - усмехнулся про себя Майкл. «Все

правильно, еще несколько раз с ней помолимся, и она сама уложит мать мне в постель. А

кузина моя, сразу видно, ради дочери все, что угодно сделает. Вот и прекрасно.

-Если хочешь, - ласково сказал мужчина, когда они уже подходили к фактории, - мы с тобой

можем посидеть, позаниматься. Мама пусть отдыхает, а я могу проверить, как ты пишешь,

подиктовать тебе. Я ведь знаю и французский, и немецкий, не только русский.

-Никогда в жизни слова по-русски больше не скажу, - неожиданно зло проговорила Энни.

«Они папу убили, и вообще – я хочу уехать отсюда, как можно быстрее». Она помолчала и

добавила: «Позанимайтесь, конечно, дядя Майкл, я буду очень вам благодарна».

Мужчина улыбнулся, и, постучав в дверь своей комнаты, подождав, пока Мэри откинет засов,

весело сказал: «Смотрите, кузина, верба! Мы вам букет принесли, в Англии они так рано не

цветут».

Мэри потрогала серые, пушистые сережки и, подняв глаза, тихо сказала: «Спасибо, кузен

Майкл. А на стол я накрыла уже, руки мойте, и садитесь за трапезу».

-Глаза всех к Тебе устремлены, и Ты даешь им пищу вовремя. Ты открываешь руку Свою и

щедро насыщаешь все живое, - сказал Майкл, склонив голову, и Энни, взяв мать за руку,

тихо проговорила: «Аминь».

Мэри стояла на откосе холма, сняв шапку, чувствуя, как западный, влажный ветер ерошит ее

короткие волосы. Энни прижалась к ней сзади, и, обняв мать за талию, грустно сказала: «А

дядя Майкл в Новый Свет едет, совсем один! Он мне рассказывал о джунглях на Яве, туда

же дедушка Виллем ходит да, ну, за пряностями для дяди Питера?»

Мэри кивнула и посмотрела на детские, маленькие ладошки дочери.

-Мы с Полли сиротами в пять лет остались, - вдруг, пронзительно подумала женщина, - я

ведь батюшку помню, он такой добрый был. И кузен Майкл тоже добрый, все нам отдал, за

проезд заплатил – тут ведь сейчас никого из наших капитанов нет, только чужие, а ждать

корабля Московской компании – опасно, нас уже и ищут, наверное.

-До Тромсе доберемся, потом до Бергена, а там уже и Лондон неподалеку. И потом, - она

чуть слышно вздохнула, - всю жизнь одной, одной. Я-то ладно, а вот бедная Энни, так

хочется, чтобы она счастлива была».

Энни потянула ее за руку, и сказала: «Ты садись, мамочка, а я к тебе прижмусь, можно?».

Мэри поцеловала мягкие, льняные волосы девочки и, вздохнув, спросила: «Ну, как ваши

занятия с дядей Майклом?»

-Очень хорошо, - Энни подняла серьезные, серые глаза. «Он так много знает, такой

терпеливый, всегда все объясняет и на ошибки совсем не сердится. И ты ему нравишься, -

решительно закончила девочка.

-Ерунда какая, - сварливо отозвалась Мэри, глядя на нежный, розовато-лиловый закат. «Мы

просто родственники, вот и все. Ну как с дядей Майклом, который муж тети Тео покойной»