Стриндберг - Пляска смерти

Алис. Помолчи, Эдгар! (Берет Курта за руку.) Хозяева, начальники — бог с ними, ты остаешься у нас. Никто не посмеет упрекнуть тебя в нарушении приличий и правил!

Курт. Что ж, так тому и быть!.. Особенно учи­тывая, что мне здесь, кажется, рады.

Капитан.А почему бы нам не радоваться?.. Мы на тебя зла не держим...

Курт не может скрыть некоторой подавленности.

Да и с чего бы? Ты, конечно, был шалопай, но то в молодости, и я все забыл! Я не злопамятен!

Алис стоит со страдальческим выражением на лице.

Все трое садятся за столик для рукоделия.

Алис. Ну, поездил по белу свету?

Курт. Поездил, а теперь вот очутился у вас...

Капитан.У тех, кого ты сосватал двадцать пять лет назад.

Курт. Ничего подобного, но это не важно. Но я рад, что ваш брак держится вот уже четверть века...

Капитан.Да, тянем лямку; бывало по-всякому, но, как сказано, держимся. И Алис жаловаться грех: без дела не сидит и деньги рекой текут. Ты, наверное, не знаешь, что я известный писатель; автор учебника...

Курт. Как же, помню, помню — еще до того, как наши пути разошлись, ты выпустил удачный учебник по стрелковому оружию! Им все еще пользуются в военных училищах?

Капитан.Да, он по-прежнему на первом месте, хотя его пытались заменить другим, намного хуже... сейчас, правда, занимаются по этому, новому, но он никуда не годится!

Мучительное молчание.

Курт. Я слышал, вы побывали за границей!

Алис. Да, пять раз ездили в Копенгаген, пред­ставляешь!

Капитан.Да-да! Видишь ли, тогда я забрал Алис из театра...

Алис. Забрал?

Капитан.Да, забрал тебя, как положено брать жену...

Алис. Ишь как расхрабрился!

Капитан.За что потом и нахлебался сполна, поскольку прервал ее блестящую карьеру... гм... Мне пришлось взамен пообещать своей супруге свозить ее в Копенгаген... и я... честно сдержал слово! Пять раз мы там были! Пять! (Вытягивает левую руку с растопыренными пальцами.) А ты бывал в Копенга­гене?

Курт ( с улыбкой). Нет, я все больше в Америке...

Капитан.В Америке? Говорят, разбойная стра­на, верно?

Курт (подавленно). Да уж не Копенгаген, конечно!

Алис. От детей... ничего не слышно?

Курт. Нет!

Алис. Прости меня, пожалуйста, но все-таки бро­сать их вот так было необдуманно...

Курт. Я и не бросал, суд присудил их матери...

Капитан.Хватит об этом! По-моему, ты только выиграл, уйдя подальше от всех этих передряг!

Курт (Алис). А как поживают твои дети?

Алис. Спасибо, хорошо! Учатся в школе, в горо­де; скоро совсем взрослыми станут!

Капитан.Да, они у меня молодцы, а у сына — так просто блестящая голова! Блестящая! Пойдет в Гене­ральный штаб!

Алис. Если примут!

Капитан.Его-то? Да он военным министром будет!

Курт. Да, кстати!.. Здесь устраивается карантин­ный пост... чума, холера и все такое прочее. Доктор, как вы знаете, мой начальник... Что он за человек?

Капитан.Человек? Он не человек, а бездарный бандит!

Курт (Алис). Весьма для меня огорчительно!

А л и с. Не все так страшно, как утверждает Эдгар, но не могу отрицать, что мне он несимпатичен...

Капитан.Бандит и есть! И остальные тоже — начальник таможни, почтмейстер, телефонистка, ап­текарь, лоцман... как его там... начальник лоцманской станции — все бандиты, и посему я с ними не об­щаюсь!

Курт. Ты в ссоре со всеми?

Капитан.Со всеми!

Алис. С этими людьми и правда невозможно об­щаться!

Капитан.Можно подумать, что на этот остров сослали тиранов со всей страны!

Алис ( с иронией). Это уж точно!

Капитан ( добродушно). Гм! На меня намекаешь? Я не тиран! По крайней мере, не в семье!

Алис. Духу не хватает!

Капитан ( Курту). Не слушай ее! Я вполне при­личный муж, а моя старушка — лучшая жена в мире!

Алис. Курт, выпьешь чего-нибудь?

Курт. Спасибо, не сейчас, я соблюдаю меру!

Капитан.Ты что, заделался американцем?

Курт. Ага!

Капитан.А я меры не соблюдаю — или все, или ничего. Настоящий мужчина должен уметь пить!

Курт. Возвращаясь к вашим соседям здесь, на острове! По своему положению мне придется иметь дело со всеми... и лавировать, полагаю, будет нелегко, ведь как ни старайся, а тебя все равно втянут в интриги.

Алис. Иди, иди к ним, к нам ты всегда успе­ешь — ведь здесь у тебя настоящие друзья!

Курт. Ужасно, должно быть, жить так вот, как вы, среди недругов?