Unknown - 7f4e8b64-5b06-4464-8069-7c0694bf4f77 out

— Пять лет.

— Он хорошо понимает по-английски?

— Ну, более-менее...

— Ясно, — Том не стал слушать дальше, развернулся и перешагнул порог комнатки.

Мы уже не просто подсматривали в щель, а бесцеремонно глазели, стоя у входа в зал, но на нас никто не обращал внимания.

Том остановился на пологом берегу ручья, по-прежнему растирая виски кончиками пальцев. Вода в ручье слегка плеснула, словно где-то охотилась на муху форель, но лучи заходящего солнца били в глаза, и ничего нельзя было рассмотреть толком. Потом мне удалось различить на берегу что-то серое... и еще...

— Эй, парень, ты бы встал подальше! — предостерегающе сказал один из служителей. Второй сделал шаг вперед, держа палочку наготове. Дамблдор поднялся со своего стула и встал позади группки экзаменаторов. Он снял очки и задумчиво покусывал дужку, наблюдая за Томом.

Том не двигался с места. Каппа тем временем уже выбрался на берег и оказался в двух шагах от него. Это был крупный и, судя по всему, старый экземпляр, не то что у нас в кабинете ЗОТИ. Коренастый, массивный, он казался уродливой помесью гориллы и жабы: длинные руки, безгубый рот, на спине плотный панцирь... Неприятный запах — не то рыбный, не то гнилостный, — доносился даже туда, где мы стояли. Ничего не выражающие желтые глаза каппы, не отрываясь, следили за Томом.

Ни слова не говоря, Том медленно поклонился — на японский манер, коснувшись ладонями колен. Обычно так делают, чтобы ослабить каппу. Несмотря на всю свою кровожадность, это очень вежливые существа, и когда им кланяются, они не могут не ответить тем же. При поклоне лужица воды с плоской, словно блюдце, макушки каппы выливается на землю, после чего он теряет магическую силу, и с ним можно справиться.

Но именно этот каппа, судя по всему, был стреляный воробей. Он, конечно, поклонился в ответ, но едва заметно, так что не пролил ни капли. Потом сделал маленький шажок в сторону Тома. Рот чуть приоткрылся, обнажая густо посаженные острые зубы.

— Том, хватит! — позвала Меррифот. — Возвращайся! Никто не подумает, что...

Том, не оглядываясь на нее, опять поклонился каппе и произнес неожиданно четко и ясно:

— Прошу простить, что нарушаю ваш покой, но могу ли я осведомиться о вашем почтенном имени?

Каппа остановился и как будто растерялся. Потом еще раз поклонился. На этот раз на землю упало несколько капель.

— При рождении меня, недостойного, прозвали Мацуда Дзюнъити, — ответил он скрипучим голосом со странным, словно механическим акцентом. Слова он произносил отрывисто, а звук «л» выговаривал как «р».

Теперь уже Том сделал шаг ему навстречу.

— Вашего ничтожного слугу зовут Риддл Томас. Могу я спросить, как поживают ваши досточтимые родители?..

Каппа занервничал. Он пристально разглядывал Тома, но не делал попыток напасть, хотя жидкости на плоской макушке оставалось еще предостаточно. Наоборот, чем дальше они обменивались репликами, тем сильнее, судя по всему, каппе хотелось вернуться в ручей. Но Том мешал ему, словно бы невзначай передвигаясь так, чтобы оказаться между каппой и берегом.

Водяной разволновался. Его лицо (или, вернее сказать, морда) посерело, лапы подергивались, а рот оставался полуоткрытым, словно каппа пытался по запаху понять, что за странный человек перед ним. В скрипучем голосе теперь звучало беспокойство.

Внезапно — когда Том оказался уже прямо перед ним и в упор смотрел в желтые жабьи глаза, — каппа впервые поклонился по-настоящему глубоко, так, что вода расплескалась на землю. А потом, не разгибаясь, спросил:

— Позвольте нижайше осведомиться об истинном имени вашей милости…

Дамблдор, стоявший позади группы экзаменаторов, насторожился и на мгновение перестал вертеть в руках очки.

Том долго молчал, видимо, думая, что сказать. Наконец ответил:

— Молодым не полагается называть свое истинное имя прежде старших. Прошу меня простить.

Потом опять поклонился и добавил:

— Сожалею, но приказ учителя заставляет меня продолжать путь. Позволено ли мне перейти ручей?

Будь каппа человеком, у него сейчас вырвался бы вздох облегчения.

— Не смею противиться воле сэнсэя вашей милости... Прошу оказать мне честь.

Вода в ручье вскипела, расходясь, и обнажила несколько больших гладких валунов, образовавших брод, по которому можно было пройти посуху.

— Благодарю, — Том ответил не менее глубоким поклоном. — Что ж, я иду.

— Желаю вашей милости счастливого возвращения.

Прежде чем Том успел ступить на первый камень, каппа уже метнулся в ручей и с плеском скрылся под водой. Том перешел на другой берег, легко развернулся и перешел обратно.