Unknown - 6f4adf5f-cf61-4918-88de-8d781688301b out

Что ж, Ремус, в отличие от Снейпа, хотя бы не имел привычки срываться на него и кричать, что он не старается. Потому что Гарри старался, сколько хватало сил. И зрительно представить себе огненную вспышку из своей палочки, и ощутить движение силы где-то внутри себя и оттуда наружу, и вообще — сотворить заклинание.

Вот только толку от этого не было никакого.

— Ну что, снова за дело, Гарри? — тихо спросил Ремус, подавая ему руку и помогая подняться. — Нельзя же так отчаиваться из-за пары неудач. Может быть, воспламеняющее заклятие не лучший выбор, а нужно что-то попроще... Попробуй левитацию.

Гарри покачал головой. Ремус же прекрасно знает: проще, чем воспламенение, уже просто некуда. Кого он хочет обмануть, спрашивается? Чтобы зажечь огонь, требуется лишь доля секунды, а для левитации предмета нужно поддерживать уровень магической силы.

Но раз Ремус хочет, придется попробовать.

— Wingardium Leviosa! — произнес Гарри, указывая на вылезший из диванной подушки клочок пуха. И уставился на него, изо всех сил стараясь заставить подняться в воздух, но пух только «пялился» в ответ. И весьма насмешливо, подумал Гарри с отвращением, потом повернулся к Ремусу, как бы спрашивая: «Ну и что теперь?».

— Гарри, человек, который был в состоянии вызвать Патронуса всего в тринадцать лет, просто не может потерять магическую силу из-за какой-то там температуры! — Ремус в задумчивости покачивался с носка на пятку. — Ага, может, в этом все и дело.

— В чем?

Опустившись на полуразвалившийся диван, Ремус похлопал по сиденью рядом с собой и дождался, пока Гарри к нему присоединится.

— Последние несколько дней тебя одолевали довольно мрачные мысли, верно?

— Ну-у... не очень. То есть, в конце прошлого года было куда хуже, — кивнул Гарри, недоумевая, куда клонит его учитель.

— Однако тебе опять пришлось выяснять отношения с Северусом...

— Между прочим, у нас со Снейпом все в порядке. Ты что, не заметил?

— С профессором Снейпом, Гарри. И да, это приятно видеть. Однако поначалу ты наверняка чувствовал себя неуютно. Плюс к тому тебе пришлось беспокоиться об охранных чарах, потом умерла твоя тетка, а твой дядя напал на тебя... и, как я понял, это был не единичный случай. А если еще вспомнить, что тебе пришлось подвергнуться общему наркозу...

— У Снейпа чересчур длинный язык, — проворчал Гарри.

— Суть в том, — тихо продолжал Ремус, — что все это воздействовало на твое подсознание, одна за другой. Что, в свою очередь, привело к накоплению темных эмоций...

— Восхитительно. Новая куча психологического дерьма. Ты собираешься опять обвинить меня в мазохизме или теперь просто сочтешь трусом, а?

— Откуда ты знаешь слово «мазохист»? — разинул рот сбитый с толку Ремус.

— Мне шестнадцать, а не двенадцать! — огрызнулся Гарри. — И я прочитал его в учебнике по предсказаниям.

Ремус попытался собраться с мыслями.

— У тебя накопились темные эмоции, — повторил он строго — строже, чем когда-либо прежде. Правда, у него даже теперь получалось не очень-то грозно, но Гарри все-таки перестал перебивать и постарался, по выражению Снейпа, держаться в рамках приличий. Ремус меж тем продолжал: — Поверь мне, Гарри, это не чушь. Всеми признано, что психическое состояние человека влияет на его излечение. Ты пострадал как магически, так и физически, и депрессия не дает тебе вылечиться. Так что я предлагаю попробовать заклятие Патронус, которое требует, как ты хорошо знаешь, обращения к самым счастливым воспоминаниям. Если твое сознание будет фокусироваться на них, то ты начнешь поправляться.

Большей глупости Гарри от Ремуса, пожалуй, еще не слышал. Прежде всего, никакой депрессии у него не было. Конечно, в последнее время дела шли неважно, но когда было иначе? Сначала чулан, потом Волдеморт, потом василиск, потом гибель друзей, потом весь этот ужас с Сириусом... о сладкой жизни говорить не приходится. Но депрессии, как предполагал Ремус, у него точно не было. Он просто научился не обращать внимания на плохое, а когда становилось совсем худо — выкидывать случившееся из головы и жить дальше.

Хотя Сириуса выкидывать из головы было больно...

Может быть, у него все-таки была депрессия — ну, немножко. Эта мысль Гарри не понравилась, и он нахмурился. Интересно, Снейп тоже думал, что у него депрессия?

— Нет ничего странного в том, что ты хандришь — после всего, что тебе довелось пережить, — успокаивающе заметил Ремус, глядя на него печально и понимающе.