Unknown - 4b9a4395-d00d-41ca-a9d3-234d35c9762a out

- С утра на вокзал ездил, девчонку отвозил к поезду. Теперь я за водителя временно!

Молодой мастер, совершенно не злопамятный, давно забыл инцидент со стрельбой. К Бороде он относился с немалой долей уважения.

- Что, из-за одной девчонки и ездил? Никаких пассажиров больше не было? – осторожно поинтересовалась Клавка.

- Ну да. Правда, по дороге подобрал попутчика. Молодой парень от подружки из комендатуры возвращался. Он сел на проходящий поезд.

Алан доверял людям, поэтому Генкино враньё не вызвало у него даже тени подозрения.

- Да, в комендатуру частенько приезжают всякие разные посетители, - согласно кивнула Клавка.

Генька уехал благополучно. Скатертью дорога! Как говорится: баба с возу, кобыле легче.

- Вот ещё новость. Участковый вчера вечером задержал опасного преступника. Убийцу и маньяка, пугавшего по ночам местных жителей. По всей вероятности, бандит уже несколько суток скрывался от правосудия на территории посёлка. Только чудом обошлось без жертв, - кавказец почти слово в слово процитировал утреннюю речь директора перед трудящимися.

- Вот это да! Молоток участковый! Да ему орден давать надо! – деланно восхитилась Клавка.

Фуфло полное! Маньяк, убийца…. Сказки для крестьян. Хотя… кто-то ведь завалил Ивана? Не мешало бы, узнать подробности.

- Ладно, Аланчик, пойду я. Устала: как-никак, сутки на смене отпахала. Светику поклон.

Алан кивнул головой. Клавка вылезла из автобуса и направилась к Малофею, по ходу решив сменить маршрут.

У старого охотника дым стоял коромыслом. Самогонка «от Павлы» лилась рекой. Финансировал пьянку Борис Борисович, залезая всё глубже в долговую яму к местной спекулянтке. Он ещё не подмочил свою репутацию в глазах Павлы Сергеевны, считавшей водителя Суслонова вполне платёжеспособным гражданином.

Прижимистый Боря, встретившись ночью «на узенькой дорожке» с Кабаном, неожиданно для всех пошёл вразнос. После пяти лет полной абстиненции он запил – словно с цепи сорвался. Ни работа, ни ревнивая супруга, ни «робятишки» не могли его теперь удержать. Домой Суслонов даже не появлялся, обретаясь в основном у гостеприимного дедушки.

Двери Малофеевой избы были распахнуты настежь. Клавка удивлённо хмыкнула и прошла в дом, не постучавши.

За столом в центре восседал сам хозяин и по-стариковски мусолил беззубым ртом квашеную капусту. Перед ним стояла глубокая железная миска, наполненная данным продуктом. Малофей был не очень пьян, что называется - «в меру».

Чуть поодаль, на сундуке отдыхал молодой, но уже плешивый мужик. Около него стоял тазик, по всей вероятности, приготовленный для гостя.

Второй посетитель, Панкратыч, ковырялся в печке, тщетно пытаясь найти подходящий бычок. Плотнику было невдомёк, что все окурки припасливый Малофей собирает в специальную баночку – на «чёрный» день.

- Уголовный розыск! – рявкнула Клавка во всё горло.

Голова лежащего мужика резко дёрнулась и брякнулась об обитый железом угол сундука. Раздался глухой стук, потом стон. Панкратыч, словно таракан, мигом спрятался за печку. Малофей сделался белее мела.

- Что, мазурики, совсем страх потеряли? Двери нараспашку: заходи, кто хочешь, бери, что хочешь, – весело приветствовала тёплую компанию Борода.

- Дак ведь, Клавушка, нам теперя некого бояться, - пришёл, наконец, в себя Малофей.

- Выпить есть? – Клавка бесцеремонно уселась за стол.

Малофей вопросительно поглядел в сторону сундука, но гостю, похоже, не было дела, ни до чего. Плешивый охал, держась за голову. Дед принял решение.

Он выудил из-под стола бутылку и налил полстакана гостье:

- На здоровье, Клавушка.

Борода залпом выпила содержимое. Зажевала капустой.

- Рассказывай новости.

- Словили преступника. Который ходил ночью по улицам, жертв искал. Значится, теперя можно спать спокойно. Вот я и двери закрывать перестал. Кого бояться-то? Мы ведь уж, грешным делом, думали, что мертвец из гроба приходит, кровь пить. Оказалось, нет – маньяк это. Боря, - дед кивнул на плешивого страдальца, - ночью с ним нос к носу столкнулся. А ещё, Панкратыча душегуб чуть не убил, да и я смерти чудом избежал. Теперь убивец сидит в камере.

- Когда приняли злодея? – поинтересовалась Клавка.

Малофей сощурил один глаз:

- В половину одиннадцатого вчера вечером, участковый взял его. Крику было - на весь посёлок! Я ищо на часы посмотрел, как чичас помню.

Клавка закурила. Панкратыч из-за печи с испугом поглядывал на гостью, когда-то им собственноручно закопанную в землю. Вроде, живая! Он осмелел настолько, что вылез из укрытия и стал жадно принюхиваться, поводя длинным носом. Курить хотелось ужасно.