Алёна Половнева - Чернила

Заваркина ее не слушала. Она смотрела себе под ноги и о чем-то размышляла.

- Только нам нужна картинка, - сказала Зуля и ткнула ее в плечо, - эй! Включайся!

- Будет тебе картинка, - усмехнулась Заваркина и кивнула влево, на глухой бетонный забор, украшенный камерами видеонаблюдения.

- Это не тот дом, - усомнилась Зульфия.

- А какой тот?

Зуля повертелась на месте. Эта часть поселка была разделена на внушительные территории одинаковыми бетонными заборами с зыркающими по сторонам камерами.

- Если что вломимся в следующий, - пообещала Заваркина, - подсади меня.

Зульфия снова разозлилась. Какого черта эта девица снова раскомандовалась?!

- Давай-давай, зря я, что ли, десять килограмм сбросила, - подбодрила ее Анфиса, - хоть какая-то польза от меня будет.

«Ну, хоть какая-то», - мысленно согласилась Зуля и подставила ей сцепленные замком руки.

- У нас не так много времени, - Заваркина заметила, как камера наблюдения повернулась в их сторону.

Зульфия прислонилась спиной к нагретому бетону и Анфиса, легко оттолкнувшись от ее рук, ловко взлетела на забор. Оседлав его, как смирного коня, она «прицелилась» объективом.

- Душа моя, ни хренашеньки не видно, - отрапортовала Анфиса Зульфие, которая протирала салфеткой руки, испачканные ее кедами.

- Привет, ты кто? – вдруг раздался тоненький голос из-за забора. Анфиса посмотрела вниз. Зульфия похолодела и нетерпеливо посмотрела по сторонам. Ей чудилось, что за ними уже выехали.

- Я – Заваркина. А ты?

- Дура, не называй фамилию, - прошипела Зульфия. Анфиса отмахнулась.

- Я – Соня, - сказала голосок.

- Привет, Соня, - сказала Анфиса и сфотографировала ее, - залезай ко мне.

- Мне нельзя, - обиженно сказал голосок.

- Расскажи, когда ваш бассейн водой наполнили? – перешла к делу Заваркина.

- Позавчера. А сегодня у нас праздник. Папин день рождения.

- А к вам на праздник нельзя попасть?

- Приходите, - сказала девочка.

- Я приду, - пообещала Заваркина, - пока, Соня.

- Пока.

Анфиса спрыгнула с двухметрового забора, мягко, как кошка, и, схватив за руку Зульфию, рванула к дому через улицу. Они протиснулись между двумя ограждениями и пробежали по узкой тропинке до дубовой посадки. Там, укрывшись под сенью деревьев, они остановились, и Зульфия тут же сложилась пополам: она ненавидела бегать.

- Что… на тебя… нашло? – возмутилась та, тяжело дыша и держась за правый бок.

- То есть ты не видела охрану? – поинтересовалась Заваркина, - пошли. Нечего тут отсвечивать.

- Но… ты… ничего… не сняла!

- Там нечего снимать, - уверила ее Анфиса, - двор да деревья. Чтобы снять бассейн, надо попасть на сегодняшнюю вечеринку.

- Туда не попасть! – отрезала Зуля.

- С таким настроем, конечно, - улыбнулась Заваркина, - поэтому ты туда и не идешь. Я возьму Ваську.

Зуля возмущенно фыркнула.

- Тебе нужны фотки или нет? – прищурилась Заваркина.

Фотографии ей были нужны. Конечно, можно было обойтись и без откровенного компромата – полунамеками и полутонами – но с фотографиями… С фотографиями эта статья стала бы бомбой в пять килотонн. Зуле не терпелось заявить о себе.

- А как Вася отреагирует на перспективу провести вечер с тобой в кустах? – спросила Зуля озабоченно.

Ей не нравилось просить о чем-то Заваркина. Он никогда не отказывал, но исполнял просьбу с таким видом, будто собирался за это заставить ее, Зулю, отработать за него смену на каком-нибудь кошмарном производстве. Например, на забое скота.

- Открою тебе страшную тайну, раз уж мы здесь с тобой одни, – Заваркина выпучила глаза в притворном ужасе, - он сначала размажет меня по стене мрачным взглядом исподлобья, потом примется ворчать, что его, дескать, бедняжку, все используют и всем от него нужны только фотки. Потом он заявит, что не двинется с места, а когда я буду обуваться, возникнет рядом с камерой, и, снова разворчавшись, зашнурует мне кеды. Потому что, на самом деле, он страдает, когда вдруг оказывается никому не нужным. И это его самая страшная тайна.

Зульфия улыбнулась. Теперь ей снова казалось, что привлечь Заваркиных к «делу одного бассейна» было отличной идеей.

Глава третья.

- Снимем эту кофточку… - из-за двери раздавался жаркий мужской шепот.

- Ты такой накачанный... – вторил ему тонкий девичий голосок.

- Какая прелесть, - громко фыркнула Анфиса и раздвинула двери-ширмы, закрывающие вход в фотомастерскую.

Ее взору открылась большая светлая комната, с кирпичными стенами, с которых по дизайнерской задумке кое-где была оббита штукатурка. На диванчике для отдыха гостей Вася стаскивал розовую блузку с крохотной блондиночки, которой на вид было лет восемнадцать. Анфиса вошла в комнату, прислонилась к косяку и скрестила руки на груди, будто заявляя, что с места не двинется в ближайшие триста лет.